Блондинка. Том II

Как хорошо, что она захватила из Америки пурпурное с блестками платье с низким вырезом, в котором всегда так нравилась Бывшему Спортсмену. И серебряные туфельки на шпильках и с кожаной перепонкой вокруг лодыжки.

Как хорошо, что она сможет спеть солдатам песенки из своего последнего фильма, «Джентльмены предпочитают блондинок». Сколько раз ей уже доводилось петь перед публикой «Бриллианты — лучший друг девушки», «Когда любовь уходит», «Маленькая девочка из Литгл-Рока». Был у нее и еще один номер — «Поцелуй», будоражащая сексуальная песня Розы из «Ниагары». Да, и еще: «Хочу, чтоб любил ты меня» и «Сердце мое принадлежит Папочке». Записи всех этих песен дались ей в свое время с большим трудом, Мэрилин Монро приходилось повторять их раз по двадцать пять, но нужного звучания все равно не получалось. Пока наконец в тон-ателье на Студии не решили разрезать все эти пленки на мелкие кусочки, а потом склеить — так, чтобы получилось наилучшее звучание.

Все это промелькнуло у Блондинки Актрисы в голове, пока она слушала распинающегося перед ней полковника. И тут вдруг ее, что называется, осенило. Несмотря на то что они с Бывшим Спортсменом прилетели в Японию провести медовый месяц, любовь мужа к ней может стать еще пламеннее, если ее подогревать.

Договорились, сказала она полковнику. О, да, и знаете что? Я могу почитать что-нибудь из Шекспира. И еще сыграть мимическую мизансцену. Изобразить, к примеру, старую женщину на смертном ложе. Не далее как в прошлом месяце я исполняла эту сцену на занятиях. Ну, как вам, а?

Это выражение на лице полковника! Блондинка Актриса сжала его руку и рассмеялась. Ей хотелось поцеловать его.

— Ну, что вы! Я просто пошутила!

И так вот получилось, что Бывший Спортсмен остался в Японии в одиночестве. То был его медовый месяц с Блондинкой Актрисой, но не только — существовали еще и профессиональные обязанности. Так, во всяком случае, объяснял он этим проклятым репортерам, следующим за ним по пятам и буквально повсюду. Ни чести у этих людишек, ни совести. Бывший Спортсмен присутствовал на открытиях игр, путешествовал по всей Японии — без своей знаменитой блондинки жены, но в сопровождении целой свиты поклонников. И повсюду его ждал самый почетный и теплый прием, и выступал он горделиво и самоуверенно, как и подобает такому красивому высокому мужчине, к тому же еще величайшему из бейсболистов Америки. День сменялся новым днем, и его ждали все новые ленчи и завтраки и бесконечные торжественные банкеты из множества блюд. (В которых, он был готов поклясться, что-то подозрительно шевелилось, и тут же пропадал всякий аппетит. О, с каким наслаждением предпочел бы он всей этой гадости простой чизбургер с жареной картошкой, или спагетти, или тефтели, даже вязко-резиновый ризотто!) Может, устроить пьянку с гейшами? Находясь в Японии, мужчина имеет право на это развлечение. Тем более мужчина, путешествующий без жены, темпераментный холостяк, муж, разозленный на упорхнувшую жену и вконец замученный беспрестанными расспросами: А где же Мэри-лин?

Чем чаще он думал о ней, тем больше заводился. Сбежала, как какая-то шлюшонка. Бросила его! А до свадьбы только и знала притворяться, как любит бейсбол. Его просто шокировало одно из ее высказываний японскому журналисту: Один бейсбольный матч похож на другой, всегда происходит то же самое, с небольшими изменениями. Ну, знаете, как погода. Какая была сегодня, такая же примерно будет и завтра.

Нет, этого он ей никогда не простит!

В Сеул, столицу Южной Кореи, Блондинку Актрису доставили военным самолетом в сопровождении фотографов и съемочных групп с телевидения, а также военных. Затем ее уже вертолетом перебросили в расположение морских пехотинцев и военные лагеря на побережье. Ради этого случая Блондинка Актриса оделась в тускло-оливковый военного образца костюм: длинные брюки, рубашку, ветровку и тяжелые высокие ботинки на шнуровке. Ее прелестную головку защищало от ледяных ветров армейское кепи, подхваченное ремешком под подбородком. (Несмотря на то, что стоял апрель, здесь это был совсем не тот апрель, что в JI.A.!) В таком наряде она выглядела еще моложе, девочкой лет на двенадцать, если бы не огромные синие глаза, опушенные длиннющими ресницами, да накрашенный яркой помадой рот.