Блондинки моего мужа

Не знаю пока.… Но могу у знающих людей спросить. Им для этого только нужно твой объект тщательно изучить. Знаешь что: нужен любой документ, над которым не ранее, чем за три часа до того, как я обращусь к одной гадалке, корпел бы твой благоверный. Только такой документ, чтоб не менее двух часов он над ним просидел. И чтобы пометки хоть какие-то на нем оставил.… Сможешь достать?

Ой, – Лиза всплеснула руками, – Больше всего в мире Петя не любит, когда кто-то роется в его бумагах… Что же делать?

Не знаю, – подливала масла в огонь я, – Но случай явно безнадежный. Без особых методов тут не обойтись. А гадалка эта – человек знающий. Думаешь, отчего у меня так счастливо в семье всё складывается. Из-за неё, – тут я спохватилась, вспомнив, что недавно овдовела, – Ну, то есть, раньше складывалось, – я предала голосу как можно больше скорби, – Никак не могу привыкнуть к вдовьему статусу. Вечно оговариваюсь… Документ, кстати, обязуюсь вернуть завтра по пришествию на работу. В целости и сохранности…

В принципе, если сегодня я уйду позже Петеньки, то он ведь может даже и не заметить, – забалтывала себя Лиза.

Глаза её при этом загорелись опасным огоньком отчаянья. Кажется, равнодушие Лихогона-работоголика довело Лизу до стадии готовности на любые авантюры. Можно было не сомневаться, что необходимый документ Лиза мне достанет. Нет, я не рассчитывала на то, что это окажется нечто сенсационное. Какой-нибудь отчет перед клиентом за котеночно-поисковые работы или доклад о перемещениях чьей-то блудной жены. Толку от самого документа я не ждала. Другое дело – поступок Лизаветы. Страстно желая выглядеть перед своей любовью только в благостном свете, Лиза пошла бы на что угодно, лишь бы скрыть факт своего правонарушения. Что греха таить, я собиралась прибегнуть к гнусному и отвратительному шантажу. Разыграть омерзительную комедию и заполучить требуемую информацию.

“Значит так”, – хладнокровно планировала я, – “Возвращаю завтра документ, а вечером Георгий перехватывает Лизу по дороге домой и рассказывает, что знает о её ужасном злодеянии. “Гадалка”,– мол, – “проговорилась, хотя та дама, что принесла документ, и просила держать дело в тайне”. Далее Георгий грозится рассказать всё Лихогону, размахивает, в качестве доказательства, ксерокопией вытащенного Лизой у шефа документа. Лиза, конечно же, умоляет не выдавать её. Георгий соглашается в обмен на кое-какие услуги и кое-какую информацию. Лиза обещает подумать. Весь день бедная Лиза страдает и мучается. Она, конечно, ни при каких условиях не предаст любимого, и рассчитывать на это нельзя. Я поступлю по-другому. Буду всячески пытаться вызвать её к откровенности: “Что-то случилось? Ты такая бледная… Может, я могу помочь? Поделись ты горюшком своим – и оно к тебе не раз еще вернется. В смысле, уйдет без оглядки”. В общем, Лиза рассказывает мне о домогательстве Георгия. Я впадаю в отчаяние. “Это я во всем виновата! За гадалку ручалась именно я! Кто б мог подумать, что она разболтает… Я обязана тебе помочь, Лизонька. Есть! Придумала идею! Мы должны набрать на шантажирующего тебя типа ответный компромат. Пригрозим, что если не отцепится, то мы ему испортим жизнь в ответ”. “Но мы же ничего о нем не знаем, как добыть компромат?” – на нижней части оправы Лизиных очков вдруг заблестят капельки слез. “Не знаю”, – отвечу я, – “Думаю, нужно посмотреть, чем интересуется этот тип. Может, это что-то прояснит…” И тут наивная Лиза, как на духу, выложит мне всю интересующую Жорика информацию и покажет нужные бумаги… Она ведь знает, где шеф хранит документы о ходе войны с Сабоневским. Конец действия. После этого я спокойно испаряюсь с Лихогоновского горизонта, и пускаю все силы на борьбу за справедливость по отношению к Марии. Зная планы врага, делать это будет гораздо легче”.

Придуманное имело массу минусов, главным из которых являлась необходимость поступить бесчестно по отношению к такой милой секретарше. Но не оставаться же мне работать уборщицей навечно? Правда, существовал еще шанс, что мне все-таки удастся выкрасть из Лизиной сумочки ключи от Лихогоновского кабинета… Но, во-первых, поступок этот был ничуть не менее бесчестным, чем предыдущие планы, а, во-вторых, на ночь офис ставился на сигнализацию, бороться с которой я совершенно не умела…

“Стоп! Сигнализация! Ведь я знаю, как её отключить…”

Дело в том, что мой второй бывший муж, помимо всех остальных достоинств, обладал еще и талантом изобретателя. Когда-то он сумел изобрести штуку, способную начисто отключить электроэнергию в радиусе нескольких метров от себя. Штука эта в свое время принесла бывшему мужу столько хлопот и бед, что, добавь я еще одну неприятность, ничего особо не изменится. Я еле удержалась от желания немедленно звонить на работу бывшему мужу.

“Спокойно”, – мысленно приказала я себе, – “Займись вязанием и успокой свои нервы. Позвонишь вечером и все уладишь. Сейчас тебе нужно просто вязать. Это же так приятно…”