Блудная дочь

– Шелби, радость моя, как же я мог жить без тебя!

Он вошел в нее одним мощным толчком – и жгучая радость пронзила Шелби, и легко и без усилий, словно Нейв был для нее давним и постоянным любовником, она ответила на его ритм.

– Шелби... прекрасная моя Шелби... – шептал он, словно в бреду.

Они двигались слаженно, без слов понимая друг друга. «Я люблю тебя, Нейв, как же я тебя люблю!» – думала Шелби и хотела прокричать о своей любви на весь белый свет, но голос ей не повиновался.

Они достигли кульминации одновременно и замерли, тяжело дыша, совершенно обессиленные.

Что-то влажное смочило Шелби щеки, и с удивлением она поняла, что это слезы.

– Прости... что я плачу... я не потому...

– Тише, милая. Не надо извиняться. Все хорошо.

Он приложил ее руку к своей груди, и, замерев в сладком блаженстве, Шелби слушала, как постепенно успокаивается и умеряет ход размеренное биение его сердца.

Позже, когда они лежали обнявшись в сгущающихся сумерках, а за окном щебет дневных птиц сменялся воркованием ночных, Нейв сказал:

– Знаешь, я о тебе беспокоился.

– Почему?

– Сам не знаю. Но в городе происходят какие-то странные вещи, и мне это не нравится.

Он перекатился на бок и зажег настольную лампу. При слабом электрическом свете Шелби с любопытством оглядывала его тесную, скромно обставленную, но безупречно чистую спальню.

– Ты просто нервничаешь оттого, что Росс Маккаллум на свободе. Все здесь его опасаются.

– А ты – нет?

Шелби поколебалась. Может быть, пора признаться? Ведь рано или поздно Нейв должен узнать, что отец Элизабет, быть может, вовсе и не он! Но нет, ни за что на свете она не расскажет ужасной правды – тем более в такую минуту!

– Я больше всех его боюсь, – призналась она, облизнув пересохшие губы. Господи, что почувствует Нейв? Какими глазами на нее посмотрит, когда узнает, что ее касались грязные лапы насильника? – Но стараюсь бороться со своим страхом.

Нейв пристально и серьезно взглянул ей в лицо.

– Шелби, – сказал он тихо, – я знаю, что случилось.

– Да нет, едва ли, – принужденно усмехнувшись, ответила она. Но глаза Нейва не отрывались от ее лица, и сейчас она читала в их стальной глубине лишь любовь и понимание.

– Маккаллум изнасиловал тебя, Шелби. Поэтому ты и уехала из города.

Сердце ее болезненно сжалось, и на глазах вновь заблестели слезы.

– Раньше я не знал, что ты была беременна, – продолжал Нейв вполголоса. – Но теперь все понимаю. Ты боялась рассказать мне о ребенке, потому что не знала, кто его отец – я или Маккаллум.

– Нет, только не он! – вскрикнула Шелби. Слезы потекли у нее по щекам. – Это не он! Это... этого просто не может случиться!

– Шелби, не все ли равно?

Конечно, нет! – Только вообразить, что ее дочь, ее драгоценное дитя, могла быть зачата в этом кошмаре... Шелби зарыдала, не в силах больше сдерживаться. Нейв привлек ее к себе и нежно поцеловал в лоб.

Ты не знаешь, кто отец твоей дочери, и это тебя мучает.

Нет-слабо запротестовала она.

Он приподнял ее голову за подбородок, заставив смотреть себе в глаза.

Шелби, милая, ты ни в чем не виновата.

Но...

– Ты меня слышишь? – настаивал он, не давая ей отвернуться. – Ты не виновата. Ни в чем.

– Но я... я... – Рыдания мешали ей договорить.

– Не надо, милая! Все позади.

Он снова прижал ее к себе – и Шелби рыдая, уткнулась ему в грудь. Те чувства, что она десять лет носила в себе и скрывала от себя самой, наконец-то пролились очистительными слезами.

До сих пор ее тайны не знал никто, исключая разве отца – узнав, что дочь беременна, он заставил ее поведать обо всех событиях той ужасной ночи. Но отец не мог утешить ее, не мог стать ей опорой, и даже в самом смелой фантазии Шелби не пришло бы в голову рыдать у него на плече. А Нейв... Нейв – совсем другое дело.

– Все позади, Шелби. Теперь все будет хорошо.

«Если бы!» – мысленно ответила Шелби. Как хотелось ей поверить его утешениям, уцепиться за них, словно за соломинку! Но Шелби знала: ее испытания еще не окончены. Не найдена дочь, не раскрыты семейные тайны, а где-то во тьме, словно хищник, подстерегающий добычу, бродит Маккаллум и ждет своего часа.

Но она выдержит все. Она будет сильной. Ради Элизабет.

Когда Шелби немного успокоилась, она осмелилась спросить:

– Откуда ты узнал?

– О Маккаллуме? – скривив губы, уточнил Нейв. – От Бэджера Коллинза.

Сквозь пелену невысохших слез Шелби видела его упрямо выдвинутый, словно из гранита высеченный, подбородок, плотно сжатые губы, трепещущие от гнева ноздри.

– Маккаллум не сумел держать рот на замке. Разболтал все своему приятелю Коллинзу, а тот – мне.