Блуждая в тумане (СИ)

- Да. И мы все думаем, как тяжело родственникам погибших, возможно они и не знают о том, что произошло.

Алексей скривился в ухмылке:

- Что за ерунда.

- Возможно, мужчина и женщина ушли на работу и просто не вернулись.

Мужчина не реагировал.

Со страдальческим лицом Иван продолжал:

- Возможно, у них есть семьи, которые сейчас смотрят на фотографии и думают о том, что же произошло, что они сделали не так и почему их бросили?

- Фигня.

Иван перестал кривляться:

- Я не знаю так это или нет, но считаю, что каждый имеет право на достойные похороны в кругу близких людей. Вы так не считаете?

Алексей заерзал на стуле, затем сказал:

- Полиция никогда ничего не может.

Иван сделал вид, что не услышал:

- Вы готовы помочь: предоставите видеозаписи как внутреннего, так и наружного наблюдения?

- Так я уже сказал, ваши все забрали.

- Наши?

- Ну да. Приходили, показывали фотографии, расспрашивали. Я все рассказал и записи отдал. Убитый мне, кстати, сразу не понравился. Я и об этом им, кстати сказал. Думаю, его за дело, - Алексей откинулся на спинку.

- Вы знали его лично?

- Один раз общались, а так он частенько к нам заходил. У нас здесь лучшее обслуживание.

Иван мельком взглянул на Викторию: если под "лучшим" подразумевалась модельная внешность и очаровательная улыбка, то несомненно.

- Вика, что он заказывал? - крикнул Алексей.

- "Цезарь" навынос!

Он улыбнулся девушке и перевел взгляд на Ивана:

- Наверняка для бабы своей, а мужик неприятный такой.

- О чем вы разговаривали?

- Да о таблетках.

- О чем, простите?

- О таблетках от головной боли. Спрашивал, какая аптека есть поблизости, мол у пациентки часто голова болит, и она каждый раз таблетку просит, а то лекарство, что ей дают не помогает.

- Он рассказывал, что врач?

- Сказал, что психолог, но я ему не поверил.

- Почему?

- Говорю же, странный он какой-то. На наркомана в стадии реабилитации был похож.

Иван задумался. Сравнение конечно то еще, но судмедэксперт Павел, осматривая труп, тоже высказал такое предположение: он обнаружил характерные следы на венах. И как он мог об этом забыть?

- В общем как-то так, - Алексей потер ладони. - Все?

- Подождите. Может этот психолог упоминал какие-нибудь имена? Пациентки или свое?

- Нет. Я пойду? - он приподнялся.

- Вы не припомните еще кое-что? Кто приходил из полиции?

- Двое, - Алексей сел обратно. - Молодой какой-то белобрысый и мужик лет пятидесяти.

- Они представились?

Он потер свой массивный подбородок:

- Молодого звали то ли Федосеев, то ли Федоров, а того, что постарше не припомню.

- Как он выглядел?

- Я обратил внимание только на молодого. Слишком он молодой для вашей работы - зеленый. А второй... Я ему отдал записи и все, даже не рассматривал особо. Обычный мужик, удостоверением тыкал.

Уже поднимаясь из-за стола Алексей добавил:

- Хотя этот ваш постарше говорил странно, как бы слова местами переставлял.

- Например, так: "Из полиции я"?

- Да.

Иван нахмурился. Такой расклад дел ему совсем не нравился.

- Я могу идти?

- Да. Вы очень нам помогли. Спасибо.

Твердое рукопожатие. Иван уже собрался уходить, когда дорогу ему преградила Виктория. Она ослепительно улыбнулась и произнесла:

- Вы ничего не заказывали, но все-таки придется заплатить.

- За что? - удивился Иван.

- За столик.

Глава 1

1

Мария вспомнила название любимой книги. Еще в младшей школе в то время, как одноклассницы зачитывались сказками и волшебными историями о Гарри Поттере, она не могла оторваться от произведений Александра Дюма.

"Граф Монте-Кристо" покорил ее сердце навсегда. Она была влюблена в Эдмона Дантеса, презирала Данглара, сочувствовала всем сердцем красавице Гайде и совершенно не понимала Мерседес. Ей казалось, что сама она бы никогда не смогла пережить то, что пережил главный герой, и в четырнадцать лет мечтала выйти замуж за такого, как он.

Время безжалостно отсекало минуту за минутой, а Мария все стояла в книжном магазине и с нежностью гладила обложку. Ее глаза наполнялись слезами, но все равно она снова и снова перечитывала такое родное название. Покупатели часто оборачивались и с непониманием смотрели на странную женщину. Одна маленькая девочка потянула за рукав маму и спросила:

- А у тети горе?

- Не знаю, пойдем лучше поищем тебе сказку.

Горе. Мария и сама не знала горе это или счастье стоять вот так с книгой в руках и сдерживать назойливые слезы. Наверно, все же счастье. Она вспоминала. Понемногу, но вспоминала свою жизнь: то, что любила читать, те блюда, что любила есть, те фильмы, что любила смотреть, те места, где любила бывать.

Любила. Это слово как-то странно отозвалось в душе, будто она что-то упускала. Что-то, что важнее всего. Барабанная дробь напомнила о себе резко и словно безапелляционно заявляя: "Не то, все не то. Вспомни".

И она пыталась. Теребила книгу в руках и настойчиво пыталась вспомнить людей из своей жизни до аварии, но тщетно.

- Вам что-нибудь подсказать? - девчонка лет семнадцати с раздражением уставилась на Марию.

- Нет, спасибо, - Мария виновато улыбнулась, но не встретила улыбки в ответ.

- Берете эту?

- Да, да. Беру.

- Классика. Проходите на кассу.