Блуждающая звезда

— Но я не хочу сказать, что он просто умер, монитор. Я видел, как умирают люди. Обычно при этом поднимают побольше шума, чем в этот раз. Но он просто перестал дышать. Словно его выключили. Я убедился, что он умер, подхватил Молли Залдивар и удрал оттуда. Примерно час спустя появились вы. Вот и вся история.

— Не совсем, — резко перебил его Энди Квам. — Что же сказал Клифф перед тем, как умер?

Рифник остановился и сердито посмотрел на него.

— Это неважно! Фраза не имеет смысла в любом случае.

— Что он сказал?

Рифник заворчал. Толстые пальцы впились в волосы, прочесывая его львиную шевелюру. Потом он опустил руку и сказал:

— Ладно, если вам нужно знать… Он сказал что-то вроде этого: «Я создал его, теперь он забирает меня».

Квам вдруг вздрогнул, словно ему в затылок ударил порыв ледяного ветра.

— Что это значит? — невольно спросил он.

— Ничего, вообще ничего, монитор, — Рифник посмотрел в его сторону. — Или… во всяком случае, ничего, что бы имело смысл для меня. А вы что-нибудь понимаете?

Квамодиан ответил не сразу.

— Я… надеюсь, что нет, — сказал он шепотом.

Блуждающая Звезда уже не была новорожденным детенышем. Но и во взрослое существо она не успела превратиться. Можно сказать, что она вошла в фазу юности. Она все росла и росла, с каждым прожитым моментом становясь все сильнее и умнее, приобретая опыт, навыки, умение, питаясь всем, чем угодно, лишь бы это давало ей массу и энергию. Она уже успела поглотить изрядное количество таких матриц, впитывая их из разного рода излучений, окружавших ее, и обнаружила по ходу дела, что некоторые виды радиации были гораздо — как бы это определить — «вкуснее», чем все остальные. Поглотив личность человека, который когда-то был Клиффом Хауком, звезда пережила качественно новый опыт и теперь обнаружила, что получила в наследство тысячи новых матриц поведения, мыслительных конструкций, программ-побуждений. Теперь все это уже не имело отношения к сотне килограммов углеродных соединений, которые когда-то представляли собой тело Клиффа Хаука, а ныне превратились в бесполезный сгусток неинтересных реакций. Даже «личность» Хаука как таковая исчезла. Во Вселенной не осталось ничего, что думало его мыслями, имело его мнения, помнило его воспоминания. Но какая-то доля его стремлений и мотивов поведения стала составной частью юной Блуждающей Звезды, принимая участие в оформлении результирующего вектора ее поведения. Он перестал быть полностью случайным. До какой-то степени он теперь был даже поляризован.

Какие другие силы влияли на поведение юной Блуждающей Звезды? Ее собственные растущие знания и умения. Все, что узнавала она об окружающем ее мире, том мире, в котором она жила. Ее врожденное побуждение к росту и учебе. Двигаться, расти, потреблять. Так думало существо, таковы были первые мысли, оформившиеся у него, едва оно научилось мыслить. Теперь, с помощью дисциплины тренированного ума Хаука, проникшего в существо разума звезды, она научилась думать более четко и ясно. Она познакомилась с приятной возможностью формулировать цель с помощью языка.

«Я мала, но я расту, — думала взрослеющая Блуждающая Звезда, рожденная в недрах горы. — Есть и другие существа, они больше, но они не растут. Я смогу стать могущественнее их!»

И она успела уже испытать свою растущую силу с помощью десятка конгломератов вещества из окружающих ее. Слиит превратился теперь в присоединенный к ее сознанию инструмент. Через его глаза она обозревала окрестный мир, он полностью подчинялся ее желаниям. Крохотные ползающие и летающие существа внутри горы и над нею, все они стали частью распространившегося в пространстве существа звезды. А теперь она обзавелась новым слугой, не похожим на прежних.

Потому что робот-инспектор давно уже привлекал внимание любопытной звезды. Для нее было совсем не трудно «проглотить» его целиком, включить его сознание — аналог человеческого разума — в свое сознание. Робот выглядел так же, как и раньше — торпедообразное металлическое тело и светящаяся плазменная панель в виде овала. Но теперь его стремлениями и побуждениями управляли не суперкомпьютеры на планетах звезды Альмалик, с которыми он до этого был постоянно связан, — нет, теперь он служил нуждам и намерениям электронной плазмы, которая совсем недавно вырвалась на свободу, взорвавшись в недрах горы.

Юная Блуждающая Звезда поиграла с новым инструментом, попыталась разгадать, но так и не смогла проникнуть в сущность сложного комплекса трансфлексионных полей, которые связывали новую часть ее самой с очень могущественными, но очень далекими сознаниями. Но в настоящий момент это не имело значения. Эти далекие создания не были могущественными в той мере, чтобы таким же образом взять под контроль саму звезду. А теперь она была занята другими мыслями.