Боевая подруга

Йохан закатил глаза:

– Хочешь, верь, не хочешь – не верь, но не все мужчины такие же уроды, как… как некоторые. Считай, что я – добрый волшебник, который решил помочь человеку в беде.

– Что-то ты на волшебника не похож, – фыркнула гречанка, уже почти успокоившись.

– А ты многих волшебников видела, есть, с кем сравнивать? – в тон ей спросил Йохан. – Я вот в Исландии двадцать лет прожил, и даже тролля ни одного не видел, похоже, там от них одни сказки остались.

– Умора, – хихикнула девочка. – Троллей он хотел увидеть. А в Санту на оленях ты тоже веришь?

– Ну, должен же человек хоть во что-то верить…

Москва. 1998 год.

На вокзале их встречал Джон, а на площади стояла машина, где ждали Бруно и Генрих.

Садясь в джип, Йохан осмотрелся и слегка поморщился. Площадь трех вокзалов всегда производила на него не лучшее впечатление. И вообще, Москву он не любил. Тут он понимал Афину, влюбленную в Петербург. Москва казалась исландцу шумной, суетливой, кишащей разномастными толпами. Всюду царили толкотня, галдеж и хамство. Дополняла картину спесь коренных москвичей, которые кичились своим происхождением "между булошником и молошником" а всех остальных презрительно именовали "лимитой, и не внушали любви к столице. Если сравнивать города с людьми, Москва напоминала Йохану разбогатевшую рыночную торговку – дизайнерская одежда, элитные бриллиантовые украшения, но манеры поведения прежние – взятые из родимого рыбного ряда на рынке. Петербург же был похож на аристократа – подтянутый, корректный, скупой на внешние проявления эмоций, строго следящий за своим внешним видом и безупречно вежливый.

– Москва все такая же, – проворчала рядом с ним Афина, и Йохан понял, что гречанка прочитала его мысли.

– Ничего, завтра поедешь на юга, – ответил вслух исландец. – Бухта Тихая… Как тебе название?

– Как название, – пожала плечами Афина. – Лучше, чем Камбоджа или Ирак.

– Не упоминай при мне Камбоджу, Аффи, – попросил Чарли.

– Я тоже не люблю вспоминать, как нам там чуть задницы не отстрелили, – согласилась Афина. – Хм, Бухта Тихая? Что-то мы все чаще стали работать в "едином могучем"…

– То есть в СНГ, – поправил любивший точность Джон. – Советский Союз семь лет назад трансформировался…

– … и, как ни странно, я это тоже знаю, – подхватила Афина. – Джон, ты меня дурочкой считаешь?

– Не отвечай утвердительно, Джон, я не хочу, чтобы ты выбыл из строя перед началом работы, – коротко усмехнулся Йохан. Он давно привык к шутливым пикировкам своих бойцов перед сложным заданием. Это было для них своеобразной разминкой. И те же Джон и Чарли могли заспорить с Афиной, но идеально работали вместе в команде, где каждый боец был готов прикрыть товарища, прийти к нему на помощь, оказать поддержку в бою. Йохан долго собирал такую группу и теперь гордился каждым из своих людей.

*

Для инструктажа они сняли верхний зал ресторана на Тверской. Пока собирались остальные агенты, Йохан вышел на балкон с чашкой кофе и снова задумался о положении дел, которое ему изложил заказчик. И снова вспомнил его недобрым словом. Ведь давно пора понять: не умеешь, не берись! Нанял каких-то подрывников-недоучек, которых даже к вышке не подпустили, перестреляли под водой. Теперь вся служба безопасности там на ушах, рыбешка незаметно мимо вышки не проплывет. А думать, как туда подойти, должен Йохан. И под огнем окажутся его люди. Но, если хорошо подумать, перестрелки может и не быть.

– Юг, мы готовы, – вышла следом Афина. Йохан допил остатки почти холодного кофе и вернулся в зал, где уже собрались все его люди, которых он вызвал на это задание. Бойцы поднялись с кресел и нестройно приветствовали босса.

Йохан обвел их взглядом. Каждый человек в его группе в свое время прошел тщательный отбор и испытания, назначенные лично боссом. Методом строгого отбора Йохан собрал отряд из 20 человек, каждый из которых был мастером своего дела. Молчаливый новозеландец Джон. Педантичный немец Генрих. Энергичные итальянцы Бруно и Луиджи. Исполнительный африканец Чарли "Эритрее". Меланхоличный китаец Чанг. Могучий турок Мустафа. Задумчивый швед Расмус. Деловитый американец Роберт. Трудоголик-испанец Фернандо. Бесшабашный кубинец Мануэль. Лощеный француз Жан-Мишель. Говорливый мексиканец Хорхе. И гречанка Афина Касканис, его самая способная и талантливая ученица. Были еще двое американцев, Джонас и Лесли, норвежец Торстейн и двое "курсантов", японец и болгарин, которые заканчивали обучение под присмотром Торстейна и Джонаса; Лесли оставался на связи.

Была одна проблема. По легенде, им предстояло изображать в Бухте Зеленой группу "Гринпис". Но в настоящем подразделении защитников природы в этом районе женщины не было. А без Афины на задании не обойтись. И тут придется работать на авось, как говорится по-русски, – слегка возмутился Йохан. Заказчик мог бы лучше их информировать. А если бы у Йохана не было своих каналов добычи информации? Ладно, можно вырулить. "Надеюсь, если на военной базе в Бухте сидят такие же работники, как информаторы заказчика, то они и не заметят нестыковку!".