Боевой амулет

Верещагин знал, что тот расшибется в лепешку, но просьбу его выполнит. Впрочем, просьба, с которой он хотел обратиться, таких жертв не требовала. От Серафима требовалось лишь соблюсти определенную долю деликатности.

В трубке после серии сигналов, прерываемых треском, раздался вальяжный басок владельца «Легиона»:

– Лесной на проводе.

Верещагин не удержался от дружеской подколки:

– Серафим, на проводе только вороны сидят. Что же ты отвечаешь, как сталинский нарком. Уже пора научиться красиво разговаривать.

Трубка замолчала, чтобы затем взорваться восторженным воплем:

– Пашка, ты, что ли?!

То, что друг его так быстро узнал, несмотря на скверное качество связи, обрадовало капитана:

– Узнал, бродяга. Не быть мне богатым.

Собеседник захохотал:

– Так, блин, ты же бабки косить и не собираешься. Иначе давно ко мне бы переметнулся.

Несмотря на удачную карьеру делового человека, Серафим в глубине души завидовал Верещагину. В редкие минуты откровений владелец «Легиона», устав от интриг, хитроумных комбинаций и разборок с конкурентами, признавался, что ему не хватает той ясности и простоты, которая была в училище, а потом и в войсках.

Поглядывая на тетю Веру, которая всем своим видом демонстрировала, что вести пустопорожние разговоры по телефону не следует, Верещагин быстро перешел к делу:

– Слушай, Серафим, мне некогда воду в ступе толочь. Связь нынче дорогая…

Хозяйка одобрительно закивала головой.

– …поэтому без лишнего базара перехожу к просьбе. Найди в Бурденко Юлю Моршанскую. Она среди пострадавших при подрыве автобуса в Моздоке.

Короткий вздох всколыхнул мембрану:

– Слышал.

– И очень осторожно выясни, навещал ли ее парень по фамилии Плескачев… Георгий Плескачев. Запомнил?

Серафим, находящийся на другом конце провода, укоризненно произнес:

– Обижаешь. У меня на фамилии память хорошая. Два раза повторять не надо.

Экономя время, Верещагин быстро добавил:

– Эта информация нужна срочно. Только постарайся поделикатнее. Поговори сначала с персоналом. Девчонка парня ждет. А он пропал, как в воду канул. И обстоятельства не совсем ясные. Так что лишние расспросы ей настроения не улучшат.

Обрадованный звонком, Серафим неуклюже пошутил:

– Ты что, сводней заделался?

На что Верещагин по-военному грубо отрубил:

– Здесь дело серьезное. Пока поводов для шуток нет.

Уловив настроение друга, владелец «Легиона» пообещал:

– Я сам схожу. Проверю досконально. Срочно не получится. Мне отъехать по делам из Москвы надо. Ты чудом меня застал, сижу на чемоданах. Сколько дней мне даешь?

Не раздумывая, Верещагин ответил:

– Два… максимум три.

– Двух достаточно…

Завершив телефонные переговоры, капитан собрался было уходить. Ему не хотелось обременять лишними хлопотами пожилую женщину. Хозяйка дома и так выглядела подавленной событиями последнего времени. Событиями страшными и непонятными. Но она сама настояла, чтобы капитан остался.

Просительно заглядывая в глаза Верещагину, она сказала:

– Я тебе в Юлиной комнате постелю. Поживи маленько. Может, чего прознаешь про Жорика. Да и телефон-то мой другу оставил…

Отказать хозяйке дома Верещагин не смог.

Глава 8

Рабочий день начинался для пленников затемно. Восход солнца они встречали под крышей дощатого барака, расположенного в северной части долины с мрачным названием Волчья пасть.

Барак был похож на матрешку. Внутри себя он скрывал остатки сооружения из кирпича и наспех положенных плит бетонного перекрытия. Сооружение, возведенное на скорую руку, почти развалилось, но задумка у строителей была капитальная. Массивные фрагменты фундамента, отдельные части металлических конструкций, обрезки двутавровых балок и скрывавшиеся в высокой траве рельсы узкоколейки свидетельствовали о том, что когда-то здесь планировалось возвести объект первостепенной важности. Но внезапно строительство, так и не успев толком начаться, прекратилось. Трава и кустарник поглотили строительный мусор. От солнца, дождя и снега доски посерели, а обломки плит поросли изумрудным мхом. Под крышей барака скрывался фрагмент сооружения, не тронутого разрушительной силой природы. Это был бетонный параллелепипед, укрепленный штырями арматуры, занимавший площадь размером с зал стандартной городской квартиры в блочной многоэтажке. Бетонная пломба закрывала доступ к подземной галерее карстовых пещер, занимавших всю северную сторону долины. Эти пещеры, нерукотворное чудо матушки-природы, были идеальным хранилищем, не требующим дополнительного обустройства. Вот только что скрывали подземные галереи, пленникам было невдомек.