Боевой шлюп «Арго»

– Сошлись мы на том, что оба были неудачниками. Реджи как раз провалил защиту докторской диссертации по палеосоциологии. Если честно, его выкладки были редкостным бредом. Он занимался изучением пути миграции эскимосов во время Великого Переселения народов, а на основе этого почему-то делал выводы о перемещениях ишизаки в космосе. На защите над Реджи просто посмеялись. Он взбесился и заявил, что докажет свою правоту. Ближайшей системой, где должны были остаться следы присутствия ишизаки, была, по его рассчетам, альфа Проциона. Он решил собрать экспедицию, отправиться туда и привезти несомненные доказательства. Идея была совершенно безумная. Денег на это, понятно, никто не давал. Тогда Реджи продал свою часть акций «Будвайзера», заложил дом, машину и фамильную статуэтку летящего Персея. Этого с грехом пополам хватило, чтобы нанять старое корыто. На команду денег уже не осталось, и он стал набирать добровольцев. Вам надо было это видеть, сержант! Такого количества отбросов общества, самых жалких неудачников, прожектеров и авантюристов не собиралось даже при отплытии Ноева ковчега. Звездолетчики с правами на гидроплан. Техники, не отличающие втулки от микросхемы. Инженеры, окончившие курсы машинописи при обществе слепоглухонемых. И я, ваш покорный слуга. Вы полагаете, это смутило Реджи? Ничуть. Из этого сброда он сколотил команду: там были я, Душка Роджер – тогда он и слова «радар» не слыхал, и твердил только о травке, девочках и риг-рэгге, – Мол Колнер в качестве штурмана, ваш предшественник Боб и сам Маевник за капитана. Объединяло нас всех то, что терять нам было уже нечего, и то, что мы ничего не смыслили в навигации. Может, поэтому нам и повезло. Мы начали с того, что заложили в бортовой компьютер неправильный курс, и корабль вышел из гиперпрыжка вовсе не рядом с Проционом, а здесь.

Рыжий солнечный диск медленно скатывался к верхушкам вододендронов. В зарослях хрипло орали иаранги и кувыльницы. Бабушка подумал, что еще час – и пора будет вести Верзилу на ринг. Он довольно прищурился и пошевелил занемевшими в тяжелых ботинках пальцами. Надо будет купить легкие плетенки из коры свистопляски, как у всех тут. Подумать только, если бы не ошибка пилота, эта дивная планета так и осталась бы неоткрытой. И он, Кунни Бабушка, потел бы сейчас в душном полицейском участке, а не наслаждался бы благородным напитком в обществе джентльмена.

– За случайности! – Он поднял стакан и сделал мощный глоток.

– Э-э, да вы уже хороши, – усмехнулся Док. – А ведь нам еще волочить в деревню проклятого страуса. Поумерьте прыть, сержант.

Бабушка благодушно осклабился и пренебрежительно махнул рукой:

– Отволочем, никуда он не денется. Нам страусы… ик… не впервой. Что нам страусы? Я знаете каких бронтозавров в участок таскал, ой-ой-ой…

Справа пронзительно запищало: это Пульхерия разгрыз-таки свою игрушку. От неожиданности сержант подпрыгнул, и остаток виски выплеснулся ему на штаны.

Спустя три часа

– Эх, если бы он ударил левой снизу вверх! Как думаете, Док? Снизу вверх – раз! – брюхо распорото, а потом добить Счастливчика клювом.

– Вы так ловко об этом рассуждаете, Кунни, что вам самому следовало бы очутиться на ринге. Уж там вы себя показали бы.

Док говорил несколько раздраженно, во-первых, потому что проиграл двадцать шершней, и во-вторых, потому что волочить дохлого торга вверх по склону довольно утомительно. Бабушка, вцепившийся во вторую страусиную ногу, пропыхтел:

– Я же говорил вам – выставляйте Суслика. Суслик бы мог…

– Ничего бы он не мог. Суслика еще натаскивать и натаскивать… Уф, всё, умираю. Давайте передохнем. – Док бросил страуса и уселся на вывернутый ствол ара-укории. Вытащил пачку сигарет и жадно затянулся.

Сержант устроился рядом, прикурил и неожиданно спросил:

– А зачем мы это делаем?

– Что «это»?

– Ну, в смысле, зачем мы тащим страуса к вам домой? Ведь он все равно уже дохлый.

Эта мысль настолько поразила Дока, что он подавился дымом и закашлялся. Пока Док перхал, а услужливый Бабушка колотил его по спине, из темноты вынырнул Душка Роджер. В руках у него была бутылка с текилой, а глаза горели негасимым азартом.

– Что, надрал вас староста? – весело проорал он, размахивая бутылкой. – А вот будете в следующий раз прислушиваться к советам опытных людей…

– Это ты-то опытный? – презрительно ухмыльнулся Бабушка. – Что же ты на Верзилу поставил и все продул?

– Я хотел вас поддержать, – невозмутимо ответил Душка, – подпереть дружеским плечом в трудную минуту, чтобы вы совсем уж не скисли. Так, а это у нас что? – Он мутно уставился на окровавленную страусиную тушу. К ней уже сползались шустрые землемерки. – Э нет, так дело не пойдет. Бедная птичка сражалась за вас, отдала, можно сказать, жизнь, а вы ее всю в пыли изваляли. – Он подошел к торгу, уселся перед ним на корточки и поднял бессильно свесившуюся страусиную голову. – Спи спокойно, друг! Мы тебя не оставим… – Тут его, похоже, осенило. Он радостно икнул и предложил: – А давайте устроим Верзиле погребение! Роскошные похороны, цветы, я даже речь толкну…