Бог-близнец (СИ)

Чтобы иметь детей? А хочет ли она их от Марка? Ей уже самой себе тяжело сказать, что она его любит. Но признаться, что не любит, еще сложнее, невозможно. За этими мыслями сразу маячит одиночество, порицание родителей и остальной семьи. Неустроенность, проблемы в налаженном быту. Поиск новой работы, квартиры, друзей — ведь все они дружат семьями, будут проблемы. И мысль, что столько лет потеряно, молодость — та самая, лёгкая и полная сил — потрачена, а взамен только пустота, проблемы и упущенное время…

На часах четыре утра. Автобус к Богородице отправляется через пятьдесят минут. Судя по тихому копошению, которое слышно через белую ткань палатки, Марк уже собирается.

О, если бы это был не он. Не тот мужчина, фамилию, которого она носит. Или хоть чуть-чуть ему измениться. Встретить её и сказать «Мы не едем к Богородице». Потому, что хочет вернуть их любовь без благословения, или потому, что сыт по горло жизнью с такой вот Фридой и уходит, — неважно. Она-другая бы бросилась к нему-иному. Они бы вернулись лучшими, сбросив кожу прошлых планов, словно змеи. И дальнейшая жизнь была бы не такой, которая их ждёт, которая надвигается неумолимо.

Фрида вышла из своего отсека, зная, что никогда такого не будет. Но поганая надежда никогда не хочет исчезать по первому велению.

Он холодно посмотрел на неё.

— Я свои вещи собрал. Завтрак тебе принёс, чтобы ты время не тратила.

Ответа не последовало. Марк продолжил закидывать в сумку последнюю одежду — по плану, Клейны после благословения сразу отправятся на поезд до Берлина — билеты были подготовлены заранее службой лагеря паломников.

Женщина взяла лишь кекс в промасленной бумажной формочке и стакан сока. Ушла к себе в отсек. Остальное так и осталось лежать, видимо разозлив её мужа — в какой-то момент она услышала едва слышный хлопок по столу. Даже его злость не может быть искренней, несдержанной. Словно Марк всё время думает, а вдруг он громким стуком разбудит соседей. Как можно быть таким?

Перекусив, Фрида начала собирать вещи. Помимо того, что на ней, в чемодан вошли: пара джинсов, две рубашки, футболка. Косметичка уже приготовлена, остаётся только зубную щетку после похода в туалет положить. Документы, деньги. Вот и всё.

Она бросила кошелёк в сумку и тихо заплакала.

***

Внизу под балконом, шумит толпа. Да и всю ночь Ксению казалось, что дежурящие в продрогшей очереди тысячи людей создают злой гул, проникающий даже через шумоизоляцию в этой роскошной гостинице. Не раз старый еретик просыпался, курил, прикладывался к брэнди из мини-бара. Спалось плохо.

Сейчас уже утро. Точнее, пол одиннадцатого. Богородица вовсю ведёт приём, ещё несколько часов и позовут на аудиенцию Киреева. Но с прошлого вечера появился очень важный, не отпускающий вопрос. Зачем Создателю говорить с еретиком? Такого же не бывало за историю человечества с первого Явления. Ксений докторскую по теологии защитил, он знает.

Затушил сигарету, вошёл в номер. Пробуждающий перекур добавил немного ясности уму. Он взял с прикроватной тумбочки глянцевую брошюру, позвонил и заказал омлет, тосты и пару кружек кофе с молоком.

При свете дня Ксений смог лучше осмотреть доставшийся номер. Он — просторней двухкомнатной квартиры еретика-теолога, бежевые стены, деревянные стол и стулья, огромный телевизионный экран, что руками не обхватишь. Напитки в мини-баре дороже, чем преподаватель университета себе позволяет купить. Интересно, этот отель выбирал сам Бог или только сановники?

Еретик захватил бутылку минералки, отпил немного и, запахнувшись плотнее в тёмно-зелёный халат, снова вышел на балкон. Сразу погрузился в шум толпы. Жалкие крохи из неё проходят дальше ограждений с волонтёрами, а основная масса ждёт. По ней щедро рассыпаны деревянные символы, которые особо рьяно верующие держат над головой. Ага, вот тебя заметят и за старание благословят дважды. Киреев закурил.

Иногда, то с одной стороны, то с другой начинают запевать песню, что-то из поп-музыки, на тему Явления и Бога, конечно же. Эх, любовь Ксения к перекуру в тишине сегодня не реализуется. А ведь это, наверное, один из последних.

Да и расслабиться не получится, этот Вопрос не покидает мысли. Чего Он хочет? Может быть знает об оружии? Тогда почему Ксения ещё не скрутили СЗРовцы? Может, опасаются, что нож как-то спрятан, будет передан еретику позже. Тогда задержание надо будет производить на месте. Но это — маловероятно, нож материальный, спрятать невозможно, посторонний не проберётся в последний момент в это охраняемое место.

Может быть Создатель хочет смерти? Эта могучая сущность, которая стала заложником Им Самим сотворённого порядка? Звучит как бред, но эту теорию можно натянуть на факты при желании.

Хотя, есть более неприятная версия. А Ксений оптимистом особо никогда и не был.

Что если Создатель хочет просто уничтожить еретиков? Они есть, проклинаемые, но неприкасаемые, сейчас. Провоцируем их напасть. Но вреда от их ржавого ножика не будет, конечно. После этого — убивай еретиков весь добрый люд. Даже команды давать не надо. Уж не эту ли ловушку Он придумал…