«Бог» Докинза. От «Эгоистичного гена» к «Богу как иллюзии»

Следует отметить: Докинз не считает понятие «эгоистичный ген» несовместимым с идеей сотрудничества между генами. Он подчеркивает это в предисловии к тридцатому юбилейному изданию «Эгоистичного гена» (2006), рассказывая о том, что в свое время рассматривал альтернативные названия для книги, например «Вечный ген» и, что важно, «Сотрудничающий ген». В нескольких местах своей работы Докинз подчеркивает важность того, что можно назвать кооперацией между эгоистичными генами. Процесс естественного отбора благоприятствует именно группам взаимно совместимых (пусть и не «сотрудничающих» в прямом смысле) генов.

Этот момент сложен для понимания не-биологов. Как и следовало ожидать, у Докинза нашлась хорошая аналогия, чтобы передать суть вопроса. Представьте себе, пишет он, лодочную регату «Оксфорд – Кембридж» – это командная работа, когда девять членов экипажа трудятся вместе для достижения намеченной цели. Поскольку хороший гребец в плохой команде проиграет гонку, задача тренера состоит в том, чтобы обеспечить наилучший отбор членов команды из имеющихся кандидатов[184]

.

Более внимательного рассмотрения требует еще один момент, в котором Докинз подвергся критике. Речь идет о его тенденции изображать гены активно действующими единицами, на которую обратил особе внимание оксфордский системный биолог Денис Нобл. Он критикует следующий отрывок из «Эгоистичного гена» по двум причинам: во-первых, гены в этом тексте выступают активными субъектами, и во-вторых, здесь Докинз выходит за пределы эмпирически проверяемого в область метафизических спекуляций:

«[Гены] собраны в огромные колонии и находятся в полной безопасности в гигантских неуклюжих роботах, отгороженные от внешнего мира, общаясь с ним извилистыми непрямыми путями и воздействуя на него с помощью дистанционного управления. Они присутствуют в вас и во мне. Они создали нас, наши души и тела, и единственный смысл нашего существования – их сохранение»[185]

.

Отмечая, что гены здесь изображены способными управлять своей собственной судьбой, Нобл задается вопросом: что в этом отрывке может быть доказано наблюдением, а что следует рассматривать как метафизическую спекуляцию? Он отмечает, что эмпирически проверенные факты в этом тексте ограничиваются утверждением о том, что гены «присутствуют в вас и во мне». Затем он шутливо переписывает Докинза, вводя совершенно иной набор метафизических допущений и сохранив при этом единственное эмпирически проверяемое утверждение из оригинального текста.

«[Гены] собраны в огромные колонии и находятся внутри высокоинтеллектуальных существ, на которых накладывает отпечаток внешний мир. Гены взаимодействуют с миром при помощи сложных процессов, благодаря которым, словно по волшебству, они приобретают функциональность. Они присутствуют в вас и во мне. Мы – система, которая позволяет читать их код, и их сохранность полностью зависит от радости, которую мы испытываем, воспроизводя самих себя. Мы – конечный смысл их существования»[186]

.

Здесь все наоборот: люди контролируют ситуацию, они активны, а гены – пассивны.

Что в отрывке Нобла является наблюдаемым, а что спекулятивным? Как и прежде, единственное, что может быть доказано, – это то, что гены находятся «в вас и во мне». Все остальное спекулятивно и лежит за пределами эмпирического познания, при этом Докинз и Нобл рассматривают одно и то же совершенно по-разному. Оба не могут быть правы одновременно, так как и тот и другой молчаливо исходят из совершенно разных ценностей и смыслов. Однако их утверждения «эмпирически эквивалентны». Другими словами, оба одинаково хорошо обоснованы наблюдениями и экспериментальными данными. Так какое высказывание верно? Какое из них более научно? Как нам решить, какое утверждение предпочтительнее с точки зрения научной обоснованности? Как замечает Нобл, «похоже, никто не в состоянии придумать эксперимент, который бы обнаружил эмпирическую разницу между ними»[187]

.

Критика Нобла поднимает вопрос о том, какое положение в научном сообществе занимает концепция «эгоистичного гена» в настоящее время – вопрос, который мы обсудим в следующей главе.

Что осталось от «Эгоистичного гена»?