Бог одержимых

   - В прямом, - я пожимаю плечами. - Сигналы светом. Я говорил Марине. В санчасти моргало освещение. Никто не обращал внимания, а мне всё равно было нечем заняться. Я разгадал код и "увидел" сообщение. Так и познакомился с тестацеллом, которому до смерти надоело сидеть в чашечке Петри и развлекаться виртуальными погонями за аннелидами. Где-то сутки болтали. Классный парень!

   - Ого! - говорит Сергей.

   - Вот это да! - соглашается с ним Борис.

   - Фигня, - я легкомысленно машу рукой. - Считайте, подарок. Найдите себе человечка, я отведу его к своему приятелю, и будет вам капитан.

   - Ха! - восклицает Василий, позабыв о своей гитаре. - Если ТЫ говорил с тестацеллом, то за хозяина он примет только тебя.

   - Ты будешь нашим капитаном! - горячо дышит мне в ухо Маринка.

   - Шутите! - приятно, конечно, чего там. - Я - человек штатский. Мне ещё полгода унитазы чистить. Какие звёзды?! Дожить до дембеля и диссер лабать. Про Муромати бакуфу...

   - Капитан и должен быть штатским, - терпеливо поясняет Борис. Гитара Василия отзывается ликующим маршем. - Мы, команда, - придатки машин и задачи. Но капитан - это принимальщик решений. Всё сходится! Я-то думал, что все эти проделки крюинга, чтобы нашу команду тестировать. А выходит, это нам так капитана сватали?

   Они радостно смеются и улыбаются друг другу. Они счастливы.

   А я понемногу вползаю в уныние.

   Я никак не разделяю их радость. Это не "моё". Меня нет, и быть не может в их счастливом будущем.

   - У нас осталось ещё одно нерешённое дельце, - напоминаю Борису.

   Их восторг заметно убавляется.

   - Разумеется, - отвечает Борис.

   - Это ещё зачем? - недовольно хмурит брови Марина.

   - Хочу закончить свои исследования по депрессивным синдромам безысходности, - миролюбиво поясняю своё желание мутуалам. - Бусидо. Путь воина. Честь дороги в её финише.

   - Ты нездоров, - отрезает Марина.

   - Поэтому предлагаю немного усложнить задачу, - я киваю на чёрную шкатулку. - Если Борис не брал у тестацелла уроков по холодному оружию, то мы окажемся в примерно равных условиях: он не будет знать, что делать. А я не буду достаточно быстр в своём знании. По-моему, честно. После небольшого кровопускания, прямо отсюда пойдём к моему приятелю, тестацеллу, и он в момент заживит мои случайные проколы и порезы.

   Я вижу, как светлеют у них лица. Вот-вот исполнится их заветная мечта: они получат капитана и улетят к звёздам.

   Не вижу причин их расстраивать. Что будет завтра, пусть завтра и терзает разочарованием. А сегодня у Маринки день рождения.

   Когда-то я мечтал отдать за неё свою жизнь.

   Откуда человеку знать, какое из его желаний однажды сбудется, чтобы вцепиться ему в горло?

9

   Бытие. Гл. 3. Ст. 18:

... "терние и волчцы

произрастит она тебе;

и будешь питаться полевою травою"...

   Это всего лишь уточнение,

   чем именно без симбионта может питаться человек.

   Звёздная экспансия и вечная молодость - чертовски соблазнительные вещи. Спорить с этим тяжко. И бессмысленно. Нет у меня аргументов против райской жизни. Разве телевизор - плохо? Или джип с вертикальным взлётом и посадкой? А ещё грудастые, гладкокожие девушки, с роскошными гривами до тонкой талии. Длинноногие, безотказные и неутомимые...

   Да пошло оно всё...

   Мой мир погиб.

   Их мир родился.

   Глупо стоять на дороге у тех, кто уже подхватил эстафету. И нечестно.

   Столы и кресла отодвинуты.

   Зрители рассредоточились по углам.

   Борис обхватил ладонью рукоять ножа. Я вижу, как цуба глубоко впилась в кожу. А он улыбается. Расслабь кисть, чудак! Это же не штанга! И не перекладина! Только ему плевать. Для них это игра. Так и должно быть: по сравнению со сроком, который они выбрали себе для жизни, их детство кончится не скоро. Они лишь вначале долгого пути. Что же говорить обо мне, если я уже на финише? Моя мудрость в том, чтобы не мешать. А память о моём мужестве может однажды спасти им жизни.

   А что? Пусть помнят, как умирал последний человек.

   Стойка Бориса меня вполне устраивает: левая рука чуть впереди, прикрывает нож. Правая приподнята к плечу, лезвие ко мне. Отлично! Лучшего быть не может. Целит в горло или в верхнюю часть туловища. Сейчас он двинется вперёд, и я своё сердце посажу ему на клинок. И кончать с этим нужно как можно скорее. Пока они не сообразили, что у меня на уме.

   Но остался ещё один вопрос.

   Последний.

   Я тогда не дослушал...

   - Когда шла речь о необходимости капитана-тестацелла, ты сказал, что лидерство - это не главное...

   Борис чуть расслабляется, смотрит мне в глаза.

   - Что?

   - Лидерство в экипаже, - напоминаю ему. - Ты сказал, что лидерство - не главная причина, почему капитаном должен быть тестацелл.

   Борис пожимает плечами:

   - Главная причина в инстинктах: лимаксы всегда движутся по прямой. Всё дальше и дальше от старта. Экипаж из одних лимаксоидов, с неограниченным запасом хода звездолёта, может забыть вернуться.... в угаре исследовательской горячки. Тестацелл - хищник. Он движется только по кругу: обходит и метит свою территорию. Никогда не забывает о своих корнях, истоках. С капитаном-тестацеллом возвращение гарантированно. Тестацеллы всегда возвращаются.

   Я опускаю нож и делаю шаг назад.