Бог велел делиться

— Да, будем ждать, будем ждать, — кивая, согласился Коротков, и его интонации неуловимо напомнили мне эпизод из популярного советского кинофильма «Кавказская пленница».

К тому времени наконец все формальности были улажены, посетители и персонал успокоены и отпущены по домам, а мы с Мельниковым сидели в кабинете директора. Что касается господина Караваева, то я, получив от него аванс, спровадила своего неожиданно возникшего клиента восвояси, пообещав отзваниваться.

— Чем ты собираешься заняться в первую очередь? — спросила я, когда Коротков удалился.

— Почти как всегда — отрабатывать связи покойного, — пожал плечами Андрей Александрович. — Правда, из них пока что ближайшей фигурой является его мама. Да еще некий Батищев… Но где его искать, пока неизвестно, к тому же неизвестны его имя-отчество. Завтра попробуем пробить его данные, а также продолжим заниматься этим Коломейцевым.

— Кстати, можно попросить директрису или администратора принести его данные, — сказала я. — Он же должен был о себе что-то сообщить, когда устраивался на работу.

Вскоре с помощью Борисевича данные на Коломейцева были извлечены из сейфа в его кабинете. Администратор выглядел усталым, нервным и даже позволил себе принять сто граммов водки «для облегчения».

— Та-ак, — вальяжно листал Мельников документы. — Двадцать один год, место предыдущей работы — автостанция, какой-то МУДЕЗ… Ну и название!

— Это что-то типа коммунальной конторы, — подсказала я.

— Да знаю я! — отмахнулся подполковник. — Ага, вот… Охранник в фирме «Артекс». Черт ее знает, чем занималась эта фирма, название стандартное, как мои китайские носки!

Борисевич, сидевший рядом, зашмыгал носом.

— Собственно, поэтому я его и взял, — объяснил он. — К тому же он выглядел солидно, держался уверенно, словом…

— Нормальный парень, мы уже это слышали, — цыкнула на него Решникова.

— Нет, Маргарита Георгиевна, я не понимаю, может быть, вы еще скажете, что я во всем этом виноват, потому что взял его на работу? — завертелся Борисевич.

— Никто так говорить не собирается, — тут же поспешила успокоить его Решникова. — Действительно, этот Богдан Коломейцев нормально работал, никаких нареканий у меня к нему за полтора месяца не было. Да… Неужели ему двадцать один год? — неожиданно спросила она сама себя.

— Да вообще-то… Не выглядит он на двадцать один, старше он, — проговорил Борисевич.

— Выясним, — вздохнул Мельников. — Завтра займемся.

— А почему завтра? — тут же спросила я.

— А куда торопиться-то? — зевнул Мельников.

— Извини, но я, честно говоря, озадачена твоим поведением, — в недоумении призналась я. — Его же нужно искать по горячим следам, немедленно! Не зря же он так поспешно покинул ресторан.

— Вот именно! — сразу же подхватил подполковник. — Но дома у него мы уже побывали. И вполне естественно, что его там не застали. Что же он, совсем ненормальный — после убийства домой тащиться и там ждать, пока его возьмут? Его уж, поди, и в городе нет, если он действительно совершил это убийство.

— Значит, нужно объявлять розыск! — продолжала недоумевать я по поводу пассивности своего давнего приятеля. — Сообщать его данные, чтобы тщательно проверяли на всех маршрутах!

— Оповестим сейчас всех, только думаю, что это бесполезно, — вяло сказал Мельников и направился в коридор, где по-прежнему тусовались его оперативники.

А я в этот момент подумала, что ему просто совершенно не хочется заниматься этим делом. Оно явно не входило в разряд громких, за раскрытие которых можно получить хороший бонус. Но, с другой стороны, Мельников сам всегда говорил, что за раскрытое дело далеко не всегда получишь поощрение, а вот взбучку за нераскрытое — обязательно. Почему же он, что называется, не мычит не телится?

«Похоже, с увеличением звезд на погонах он становится все безразличнее к текущим проблемам, перекладывая их на плечи своих подчиненных и сам потом давая им нагоняй за невыполненную работу, — с грустью подумала я. — А интерес к самому расследованию постепенно утрачивает».

— Так что же, в первую очередь к матери, что ли, ехать? — с досадой спросила я подполковника, когда он вернулся. — Ведь ей еще предстоит сообщить о смерти сына!

— Да, — подобравшись, кивнул Мельников. — Сейчас я отправлю туда Арсентьева и…

— Я поеду с ним, — тут же заявила я.

— Да, — тут же довольно подхватил Мельников. — Тебе же — хе-хе! — теперь, типа, надо доказывать, что ты самый крутой детектив в городе, а?

Мельников явно был рад, что под этим соусом он может теперь спихивать на меня самые нудные и неприятные моменты в расследовании.