Богач, бедняк... Том 1

Метрдотель отодвинул для нее стул, Гретхен опустилась на него. Церемонно взяла большую кремового цвета салфетку и положила себе на колени. Подошел Бернард, неся на подносе их коктейли, и поставил их на столик перед ними.

– Благодарю вас, сэр, – кланяясь, сказал он.

Появился метрдотель с бутылкой красного французского вина, следом официант с первым блюдом. Судя по всему, «Гостиница старого фермера» не испытывала недостатка в обслуживающем персонале. Официант церемонно плеснул немного вина на дно громадных высоких бокалов. Бойлан, понюхав вино, задрал голову, сделав глоток из бокала, уставился в потолок, удерживая вязкую жидкость во рту несколько секунд, и только потом проглотил ее. Одобрительно кивнул.

– Превосходное вино, Лоуренс!

– Благодарю вас, сэр, – ответил польщенный официант.

Если все эти «благодарю вас» будут продолжаться весь обед, то счет станет чудовищным, подумала Гретхен.

Официант налил вино в бокал до краев: вначале в ее бокал, потом Бойлана.

Бойлан, подняв свой бокал, чокнулся с ней, и они сделали несколько глотков. Вино было теплое, и у него оказался странный, терпкий вкус. Но она привыкнет к его необычному вкусу, подумала Гретхен.

– Надеюсь, тебе нравится мякоть пальм, – спросил Бойлан. – Я пристрастился к этому блюду на Ямайке. Это было перед войной, конечно.

– Восхитительно! – солгала она. Хотя мякоть пальмы показалась ей безвкусной, как резина, но вызывала восторг сама мысль, что такое благородное дерево срубили только ради того, чтобы приготовить небольшую порцию деликатеса.

– Как только закончится война, – сказал Бойлан, лениво ковыряя вилкой в своей тарелке, – я поеду туда и останусь навсегда. Ямайка! Боже мой! Представляешь: целый день лежишь на солнечном пляже на белоснежном песке, и так изо дня в день, из года в год. Как только наши доблестные парни пройдутся по стране, то жить в ней станет невозможно, – насмешливо продолжал он. – В мире, где будут жить герои-победители, нет места для Теодора Бойлана! Ты обязательно должна ко мне приехать в гости.

– Непременно! – воскликнула Гретхен. – На мое роскошное жалованье, которое мне платят на заводе Бойлана, запросто можно совершить кругосветное путешествие.

Он рассмеялся:

– В нашей семье гордятся тем, что мы недоплачиваем рабочим и служащим завода аж с 1887 года.

– Какой семье? – недоумевая, спросила Гретхен. Насколько ей было известно, из некогда большой семьи в живых остался только один Бойлан. Все в городе знали, что он живет один в большом поместье за городом, в особняке за каменными стенами. Конечно, не считая многочисленной прислуги.

– Имперской! Слава семьи Бойлана плывет от одного побережья до другого, от поросшего сосновыми лесами штата Мэн до пахнущих апельсинами плантаций в Калифорнии. Цементный завод Бойлана, кирпичный завод Бойлана, судостроительные верфи Бойлана, нефтяные компании Бойлана, заводы тяжелого машиностроения Бойлана, раскинувшиеся на всей территории, от края и до края нашей любимой страны, и во главе стоит либо брат, либо дядя, либо кузен – члены семьи Бойланов. Есть даже генерал-майор Бойлан, деятельность которого на благо родины в управлении тыловой службы в Вашингтоне помогает нашей славной армии наносить более мощные, более эффективные удары по противнику. А ты спрашиваешь, какая семья! Едва только где-нибудь пахнет лишним долларом, там тут же появится Бойлан, он будет первым в очереди за прибылью.

Гретхен не нравилось, когда люди так пренебрежительно говорили о своей семье. Очевидно, на ее лице отразилось разочарование.

– Ты, я вижу, шокирована моими откровениями, – усмехнулся Бойлан. Вновь в его глазах промелькнула насмешка, он явно потешался над ней.

– Не совсем, – спокойно ответила она. Она задумалась о своей семье. – По-моему, только члены самой семьи могут точно определить, какой и сколько заслуживает любви именно каждый из них.

– Ах, вот ты как думаешь! Знаешь, я не плохой человек, как, возможно, тебе показалось. В нашей семье есть одна добродетель, которая объединяет семью и которая проявляется у всех членов семьи. Я просто ею восхищаюсь!

– Какая же?

– Богатство. Все – богаты. Очень, очень богаты. – Он засмеялся. – Патологически богаты.

– И все же, – сказала она, в глубине души не теряя надежды, что Бойлан на самом деле действительно не такой плохой человек, каким ей кажется сейчас за ланчем, просто он рисуется, пытаясь произвести впечатление на нее, безмозглую девушку. – И все же вы работаете. Бойланы сделали очень много для Порт-Филипа.