Богач, бедняк

Минут через пятнадцать показалась «Клотильда». Поймав брошенные Дуайером концы и крепко привязав их к причалу, они прыгнули на борт и помчались в каюту, чтобы поскорее переодеться. Кейт сварила кофе, и они пили его из кофейника в рубке, а ветер угрожающе свистел, теребя оснастку.

— Уж эти мне богачи, — сказал Дуайер. — Они всегда найдут способ, чтобы заставить тебя заплатить за свои причуды.

Они вытащили шланг, присоединили его к водозаборной колонке на пристани, и все трое принялись за уборку. Вся яхта покрылась тонкой корочкой соли.

Кейт приготовила им обед из остатков ланча Гудхартов. Пообедав, они с Дуайером отправились в Антиб с большим узлом грязных простыней, наволочек и полотенец, собранных за целую неделю. Кейт сама стирала все их личные вещи, но постельное белье приходилось отдавать в прачечную на берегу. Ветер стих так же внезапно, как и возник, но волны все еще с ужасным грохотом разбивались о мол бухты. В самом порту было тихо, и борта «Клотильды» глухо тыкались в борт стоявших рядом с ней яхт.

Стоял теплый, ясный вечер. Томас сидел на корме, покуривая трубку и любуясь звездами в ожидании прихода мистера Гудхарта, которого уже ждал в рубке счет, составленный Томасом. Сумма не бог весть какая — стоимость горючего, стирки, нескольких бутылок виски и водки, льда плюс ежедневные двенадцать тысяч старых франков на питание — для него и его двух помощников. За аренду яхты Гудхарт выписал ему чек еще в первый день приезда. Перед уходом в город Кейт сложила все вещи Гудхартов в две большие корзины из отеля: их купальные костюмы, одежду, обувь, книги. Корзины стояли на палубе на корме.

Томас увидел свет от фар подъезжающего автомобиля Гудхарта. Когда автомобиль остановился, Гудхарт вышел из машины и стал подниматься на борт по трапу. Томас встал, чтобы его встретить.

Он был одет для вечернего выхода — серый костюм, белая рубашка, темный шелковый галстук. В таком одеянии он казался старше, каким-то щуплым, словно усох.

— Не хотите ли чего-нибудь выпить? — спросил его Томас.

— Виски будет в самый раз, капитан, — ответил Гудхарт. Он сейчас был трезв как стекло. — Если только вы выпьете со мной.

Он сел на складной деревянный стул с сиденьем и спинкой из парусины, а Томас пошел в салон за выпивкой. На обратном пути зашел в рубку, взял конверт со счетом.

— У миссис Гудхарт небольшая простуда, — сказал Гудхарт. Томас протянул ему стаканчик. — Она слегла, но думаю, за ночь оклемается. Она просила меня передать, что нам очень понравились эти две недели.

— Она так добра ко мне, — сказал Томас. — Мне самому было очень приятно побыть вместе с вами.

Раз мистеру Гудхарту угодно не вспоминать о том, что произошло, он тем более не скажет ни слова.

— Я тут составил счет, сэр, — сказал он и протянул конверт Гудхарту. — Если хотите проверить…

Гудхарт небрежно взял конверт:

— Я уверен, что все здесь в порядке.

Вытащив из конверта счет, он поднес его поближе к палубному фонарю и бросил быстрый взгляд. Чековая книжка была у него с собой. Он тут же выписал Томасу чек и пробормотал:

— Я чуть добавил небольшие премиальные для вас и членов экипажа, капитан.

Томас посмотрел на чек. Пятьсот долларов. Как и в прошлом году.

— Вы очень щедры, сэр. — Побольше бы летних сезонов с такими людьми, как Гудхарт.

Гудхарт небрежно отмахнулся от его благодарности.

— На следующий год, может быть, мы приедем на месяц. Ведь, насколько мне известно, нет закона, требующего, чтобы мы проводили все лето в своем Ньюпорте, не так ли?

Он как-то рассказал Томасу, что с детства привык проводить два месяца, июль и август, в семейном доме в Ньюпорте. Теперь к ним на каникулы приезжают его женатый сын с двумя дочерьми и их детишками.

— Можно передать наш дом молодому поколению, — продолжал Гудхарт, как будто убеждая самого себя. — Могут там устраивать оргии, ходить на головах, вообще заниматься тем, чем в наши дни занимается молодежь, но только, когда там не будет нас. Может быть, удастся взять внука или внучку, а может быть даже обоих, и приехать сюда вместе с ними, чтобы поплавать на вашей яхте.

Он, устроившись поудобнее на стуле, цедил виски, обдумывая эту идею. По-видимому, она ему понравилась.

— Скажите, Томас, если в нашем распоряжении будет целый месяц, куда можно сходить?

— Ну, — стал объяснять ему Томас. — Завтра в Сен-Тропезе мы берем на борт новую группу, две французские супружеские пары. Они зафрахтовали яхту на три недели, и, если установится хорошая погода, можно сходить в Испанию, полюбоваться ее побережьем: Коста-Брава, Кадакус, Росас, Барселона, потом можно махнуть на Балеарские острова. Потом мы возвращаемся сюда, возьмем на борт английскую семью, которая хочет совершить путешествие на юг, ну это еще три недели круиза — Лигурийское побережье, Портофино, Порто-Венере, остров Эльба, Порто-Эрколе, Корсика, Сардиния, Искья, Капри…

Мистер Гудхарт фыркнул:

— После ваших слов наш Ньюпорт становится похож на Кони-Айленд в Нью-Йорке. Вы сами-то бывали во всех этих местах?

— Угу.

— И люди, наверное, неплохо платят вам за эти круизы.