Богдан Хмельницкий и его характерники в засадах и битвах

В ночь на 14 мая польское войско у Корсуни встало на прекрасной позиции, имея между собой и догонявшими их казаками реку Рось. Это была сильная боевая позиция на возвышенности, и выбить с нее десятки тысяч хорошо вооруженных и обученных жолнеров можно было только в кровопролитном бою грудь в грудь, при условии, что атакующих втрое больше защищающихся. Поляки быстро успокоились и приободрились, жолнеры быстро возводили в прямоугольном шляхетном лагере высокие валы, выкапывали глубокие рвы и окопы, а из коронных шатров на холме под звон серебряных чарок и келехов уже раздавались гоноровые разговоры, которые не мог слушать даже заткнувший уши Вседержитель:

— Ясновельможный так все село и сжег дотла? Со всеми хлопами? Вот начадил быдлятиной сильно!

— Досконале! Не манерничать надо со скотами, а лить им сала за шкуру.

— У меня, проше пана, если хлопы чуть слово скажут, сейчас их на кол и падла их не велю хоронить, а бросать по полям.

— Отлично удобрение, ясный пане.

— Панове, остановитесь! После вас ничего не останется ни богу свечка, ни черту кочерга! До правды, чуть что — я всех на свой суд, и тут же у меня все виноваты. Конфисковал имущество, проше пана, и wszistko w porzadku.

— Остроумно и досконале, ясновельможное панство. Нет никакого украинского народа, есть только наше рабочее быдло.

Не понимали шановные и гоноровые шляхтичи, что подобного слова могут произносить только нелюди, и вот-вот заговорят долго слушавшие панские беседы казаки. Так заговорят, что враз опухнут чертовы панские уши от казацких речей.