Богдан. Защищая жизнь

— Тогда у меня для тебя хорошие новости. Я знаю, где ты можешь найти его.

— Кто это? — напрягаюсь еще больше, неуверенный, стоит ли верить таинственному незнакомцу.

— Можешь звать меня Гамлет.

— Как? Кто ты такой?

— Макс Ворон назвал меня так. Мне понравилось.

— Так ты племянник Гриши Дикого? Что тебе нужно?

— Говорю же, я прямо сейчас смотрю на мужика, похожего по описанию на того, кого ты ищешь. Холеный блондин, одет в дорогой пиджак, постоянно хватается за левый бок.

Афина ранила своего придурка-мужа как раз в левый бок. Это она уже потом вспомнила. Не без моей помощи. Это было логично, так как она держала нож в правой руке. Но все равно гарантий, что племянничек говорит правду, нет.

— Почему я должен тебе верить? Ты из банды «Диких».

— Не называй меня так! Я больше не имею к ним никакого отношения. Я всегда был против политики дяди. Теперь мы называемся «Уличные короли». Я изгнал всех, кто был несогласен с моими реформами. «Дикие» или то, что от них осталось, все еще шарятся по городу и продолжают похищать девушек, — тараторит он. Максим был прав, самомнения этому парню не занимать. Он любит поговорить о себе.

— Ближе к делу, — рявкаю грубо.

— Я просто поделился с тобой ценной информацией, — растягивает он лениво слова, явно чувствуя себя хозяином положения. Как будто мы и так не знаем, что приспешники Гриши все еще творят свои грязные дела. — И я бы мог поделиться еще более ценной информацией для тебя.

— Говоришь, ты знаешь, где он? Но ты так и не сказал, зачем тебе помогать мне и сообщать об этом?

Когда Никита показывает знаками, чтобы я включил громкую связь, я лишь отмахиваюсь от него. Потом вообще отворачиваюсь к стене. Мне нужно сосредоточиться на голосе.

— Почему я должен верить тебе? — повторяю вопрос.

— В прошлый раз я разве обманул вас?

— В прошлый раз у тебя была своя выгода. Чтобы мы убрали твоего дядю. Сейчас что?

— Просто небольшое одолжение с расчетом, что в будущем я смогу обратиться к вам за ответкой.

— Назови место! — решаю перейти прямо к делу.

— Э, нет. Сначала ты должен пообещать, что вы в случае чего окажете мне ответную услугу.

— Мы уже делаем тебе одолжение, что не трогаем тебя.

— Так дело не пойдет.

— Послушай, Гамлет, или как там тебя, ты должен дать мне хоть что-то реальное, прежде чем я вообще буду говорить своему боссу о тебе. Скажи мне, где вы находитесь, и задержи его до моего приезда. Тогда и поговорим.

— Бар «Берлога», — сдается он. Ну, и кто тут мастер переговоров?!

Конечно! Я должен был догадаться. Где же еще ошиваться самым низам?

— Что он сейчас делает?

— Пытается слиться с окружением. Но с его холеной внешностью он среди нас как бельмо на глазу. Мои парни доложили, он подкатывал к ним с вопросами. Хочет найти кого-то, кто готов будет сделать одну грязную работу, если ты понимаешь, о чем я.

— Да, — цежу сквозь зубы. — Понимаю. Задержи его. Я еду. Но, если ты лжешь мне…

— Это правда, — перебивает он меня. — Подумал, неплохо иметь на своей стороне таких, как вы, «Беркуты».

— Мы никогда не будем с тобой на одной стороне. Я понимаю, почему ты в прошлом году помог нам. Ты хотел нашими руками убрать дядю. Но сейчас… это все слишком подозрительно. Если ты наврал мне я найду тебя, Гамлет.

— И все же, я надеюсь, вы не забудете этого маленького одолжения. Ты искал парня. Я преподнес тебе его на блюдечке.

Когда связь отключается, я поворачиваюсь к друзьям и встречаюсь с их сосредоточенными лицами.

— Это племянник Гриши? — Никита первым нарушает напряженное молчание.

— Да. Говорит, бывший Афины в данный момент сидит в баре «Берлога». Пытается нанять киллера, — моя кровь кипит, а руки начинают дрожать от еле сдерживаемой ярости.

— Конечно он там. Туда слетаются все отморозки, — бормочет Давид сквозь зубы, очевидно имея в виду Марата, бывшего Авроры, который избивал ее.

— Он сказал, задержит его до моего приезда, — делаю шаг к двери.

Никита поднимается со своего кресла, нависая над столом.

— Стоять! Что ты собираешься делать?

— То, что должно быть сделано.

— Малыш, ты не сделаешь этого, — вмешивается Матвей.

— А что мне остается? Просто поговорить с ним? Припугнуть? Избить? С таким, как он, это не сработает. Это не поможет защитить Афину.

— С этим я согласен. Я тоже еду, — говорит Бо.

— Мы не можем просто так убивать людей, — настаивает Никита. — Давид, — он кивает на него подбородком. И тот встает перед дверью, загораживая всем выход из комнаты.

Сейчас начнется лекция «мы не святые, но мы не преступаем закон, только в случае крайней необходимости, если нет другого выхода»... бла, бла, бла... Он быстро забыл, что говорил совсем другое, когда речь шла о его женщине.

— И что ты предлагаешь? Его не посадят за то, что он ее избил. А вот ее могут. За то, что пырнула ножом, — вполне резонно заявляет Богдан.

— И у нас нет никаких доказательств против него. Ни по факту мошенничества, ни по тому, что он хочет убить Афину, — добавляю я.