Боги были астронавтами!

Как мы видим, в местечке Гуадалупе имел место совершенно иной случай. Здесь небесное создание явило себя и оставило реальное доказательство своего существования. Кроме того, после этого явления исчезли сексуальные барьеры между завоевателями и исконным населением. Таким образом возник совершенно новый тип жителей Нового Света. Произошло повсеместное примирение враждовавших раньше религий.

Согласно догме католической церкви, Папа непогрешим. Перефразируя Библию, можно сказать, что апостол Петр, по поручению Иисуса, сделал на земле все так, как на небе. Римские папы считают себя прямыми последователями апостола Петра, и, логически, они не могут поступать неправильно, ибо действуют в интересах церкви. Даже если они что-то и сделают не так — их на небе «поправят».

Но из истории нам известно, что папы отнюдь не были непогрешимы в церковных делах. Мой сосед, католический теолог, профессор Ханс Кюнг, высказался по этому поводу следующим образом: «Заблуждения церковной профессуры настолько обширны и глубоки, что не оспариваются даже консервативнейщими из теологов и крупных церковных иерархов» [64]. Наиболее известные из заблуждений послужили основой для приговора Галилею, которой был убежден, что Земля вертится вокруг Солнца, а не наоборот; способствовали осуждению теории эволюции Дарвина и отлучению константинопольских патриархов. Мы уже молчим о католическом регулировании рождаемости… Список таких грубых ошибок весьма обширен.

Папы верят, что ими в их миссионерской деятельности руководит Святой Дух. Так ли это? При таких-то заблуждениях?!

Если Бог выше Святого Духа с его земными представителями, то такое заявление неверно. Но, таким образом, Бог, стоящий выше Святого Духа и его земных представителей, делает это заявление фальшивым. Профессора Ханса Кюнга из-за его критических высказываний лишили права преподавать. Позже ему удалось устроиться преподавателем экуменистики в университете Тюбингена. Та же участь постигла его коллегу, Ойгена Древермана. Он тоже потерял работу, потому что неосторожно позволял себе размышлять вслух о Всемилосердном. Древерман много думал о добром Боге и не смог удержаться от высказываний: «Бог, который все может, но бездействует, не заслуживает того, чтобы называться добрым, добродетельным, ибо не обращает внимания на несправедливость, царящую в мире. И наоборот: если Он добродетелен, но не может воспрепятствовать злу — значит, Он не всесилен; оба этих свойства не сосуществуют друг с другом, ибо мир изначально так устроен — в своей юдоли. Оба качества — всемогущество и добродетель, по христианской теологии, есть атрибуты божественного. Остается единственный вывод: сам мир оспаривает Бога как своего создателя. Или, другими словами, моральное притязание, воплощенное в христианской идее божественного, доводится действительностью мира до абсурда» [65].

Вовсе не Эрих фон Деникен поднимает подобные сложные вопросы. Многие люди занимались этой проблемой, и прежде всего профессора теологии, за что перед ними нужно снять шляпу. Церковь не терпит интеллигентности и здравого ума. Но мне, в отличие от профессоров, терять нечего. Во всяком случае, не работу.

Точно так же возник вопрос и в отношении Богоматери, являвшейся в Фатиме и других местах и явно обладавшей достаточной силой для того, чтобы произвести солнечное чудо [66]. Кто проявляется при этом? Кто влияет на людей или, по крайней мере, пытается это сделать? Нельзя забывать, что некоторые явления происходят не только в сознании отдельных личностей, но и проявляются в реальности, что для знатоков данной темы есть абсолютно точное доказательство существования феномена. Рано умерший доктор Йоханнес Фибаг (блестящий аналитик, которого можно смело поставить в один ряд с Кюнгом и Древерманом) несколько лет назад выдвинул так называемую гипотезу мимикрии [67]. С ее помощью, похоже, можно попытаться разгадать некоторые из этих феноменальных явлений.

Под мимикрией в науке понимают приспособление живого организма к окружающей среде. Это защитная реакция и покровительственная окраска. Бабочки, моллюски и ящерицы настолько удачно сливаются с окружающей средой, что враг их не замечает: они принимают формы и расцветки, которые делают их практически невидимыми. В природе множество примеров мимикрии. Основываясь на этих данных, доктор Фибаг задался вопросом, может ли мимикрия распространяться и на внеземную жизнь?