Боги былых времен

– Не совсем, – признал Ховен. – Я добровольно согласился стать частью этого… проекта. Но когда я давал свое согласие, я слабо представлял, на что подписываюсь, Мерджит не предупредил меня об этом, а когда я узнал, было уже слишком поздно.

– Друиды – хранители жизни, всегда и везде, а эту девочку убили, – Сарджана забрала прядь волос из рук Роувена. – Маленькую человеческую девочку, беспомощную, не имеющую никакого отношения к нашему миру. Это не могло оставить вас равнодушным, доктор Кинкой. Поэтому вы и храните ее волосы: чтобы помнить. Я могла бы предложить вам деньги, ведь мой клан очень богат. Я могла бы предложить вам убежище, в котором Мерджит Легио никогда не найдет вас. И все это вы получите, если захотите. Но сейчас я предлагаю вам шанс очистить вашу душу.

Такого шанса он и правда давно ждал. Сам Ховен никогда не решился бы пойти против Мерджита Легио, это было бы бессмысленно – какой-то жалкий друид слишком слаб для такого противостояния. Но теперь перед ним сидели два главы Великих Кланов. Союзники, которые должны быть врагами! Мир и правда изменился…

Ховен перевел взгляд на прядь черных волос:

– Эту девочку звали Вероника, она была обычным человеком, полностью лишенным магических способностей. В одном вы правы: она не должна была умереть из-за интриг Великих Кланов. Но история начинается не с нее.

Мерджит Легио нашел его, когда Ховен жил и работал в Шотландии. Как и многие друиды, он посвятил всего себя изучению жизни в любом ее проявлении. На этом и сыграл Мерджит. Конечно, деньги тоже имели значение, но в первую очередь он предложил Ховену возможность исследовать редчайшее явление: близнецов, рожденных в первой линии клана.

Любые близнецы из Великого Клана обладали уникальными способностями, однако высшая ветвь – это и вовсе другой мир. Друид был заинтригован, он согласился переехать в Россию, чтобы наблюдать за девочками, изучать их, помогать им осваивать их неповторимую силу.

– Сначала это был эксперимент, а они – всего лишь подопытные, – признал Ховен. – Но очень быстро я привязался к ним, хотя Мерджит был категорически против этого. Я понял, что они не оружие, а всего лишь две маленькие девочки… И мне стало жаль их.

Но если друид считал это важным, то их отец – нет. Мерджит думал только о выгоде, которую могли принести ему такие дети. Их телепатия проявилась очень рано – в три года, и без слов они общались друг с другом чаще, чем словами. В пять лет они могли призывать разрушительную энергию, которая создавалась их общими силами. Они были гениями, тут надежды Мерджита оправдались.

Он прекрасно знал, какой потенциал скрывается за ними, поэтому строго контролировал их окружение. Их няньки регулярно менялись, чтобы девочки не успевали привыкнуть к ним. Их общение с родной матерью было ограничено и проходило только в присутствии отца. Мерджит постоянно втолковывал им, что доверять никому нельзя, все видят в них только забавных одинаковых кукол, над ними постоянно смеются, а в душе хотят использовать.

– Он и во внешний мир их выпускал лишь потому, что они должны были научиться выживать там, – покачал головой Ховен. – Будь его воля, он бы полностью изолировал их до совершеннолетия. Но это ослабило бы их, а такого он допустить не мог.

Девочки, как и многие маги, отличались идеальным здоровьем. Личный доктор был нужен лишь для того, чтобы следить, как такая сила отражается на их телах. Мерджит предпочел, чтобы доктором этим оставался Ховен. Друид был молчалив, одинок, а главное, не относился к Великим Кланам с их вечными интригами и битвами за трон. Он был нелюдем со стороны, способным объективно оценить прогресс юных наследниц.

– Усилия Мерджита оправдались, Эвридика и Диаманта и правда никому не верили с первых лет жизни. Я был против этого искусственного развития паранойи, но кто спрашивал мое мнение?

– Он действовал жестоко, – отметила Сарджана.

– Вы даже не представляете, насколько.

Когда девочки более-менее овладели своими силами, Мерджит сам начал подсылать к ним убийц и чудовищ. Он хотел проверить, на что они способны, смогут ли они защитить себя. Они его не разочаровывали – никто и пальцем их коснуться не мог. Близнецы уничтожали любую угрозу. То, что они чувствовали в этот момент, тот страх, которым пропитывались их души, – все это было вторично для их отца.

Эвридике и Диаманте было проще замкнуться в своем мире и доверять только своей семье. Они ведь не знали, что причиной многих бед стал их родной отец! Они верили ему и ненавидели весь мир.

– Они видели вокруг себя одних врагов, пока не появилась эта девочка, – задумчиво произнес Роувен.