Боги Черной Лощины

Никогда в жизни Мейсон не оказывался так близко к краю, лицом к лицу с Леди Смерть, чувствуя ее дыхание на своем лице. Оно напоминало аромат меда с ноткой мышьяка. Он открыл рот и попытался что-то сказать, но невидимая сила захватила его в удушающие объятия. Дыхание перехватило, а глаза защипало, словно в них попал лимонный сок. Слезы катились по лицу, как кислота, разъедая маску. Его грудь распирало. Смятение, укоренившееся за время его пути, расцвело в нечто пугающее и восхитительное – отчаянное благоговение перед чувствами, описать которые нет слов, и сокрушительное осознание невозможности, полной тщетности его поисков истины.

Яд оказался лекарством.

– Я видел ее… видел ее, – тихо всхлипнул он. Аннабель ринулась его утешать, обнимая за плечи и гладя по волосам.

И волк. Мейсон давно знал, что тень под ивой – это волк. Ему рассказала Аннабель; он просто не мог смириться. Перспектива существования магического мира приводила его в ужас.

Джослин застыла на месте. Наверное, она не предполагала, что он способен устроить такое шоу.

– Простите. – Он отстранился, как только слезы иссякли. – Я в порядке, правда.

Не дождавшись ответа, он изобразил подобие улыбки:

– Вы не могли бы оставить меня ненадолго одного? Знаю, вы беспокоились, но я в порядке, честно. Страшно подумать, что я заставил вас пережить.

– Не волнуйся за нас, – успокоила его Аннабель. – Мы рады, что ты снова дышишь. – Она улыбнулась Джослин, которая кивнула в ответ, подхватила свою сумку и сунула ее под мышку.

– Если что, ты знаешь, где нас найти, – прощебетала девушка.

Мейсон смотрел в потолок. Слова не шли с языка, хоть он и пытался дать ей намек на случившееся. Последовала пауза, пока женщины шепчась покидали палату.

Его обрадовала тишина, она помогала прогнать остатки того кошмара, что еще пульсировал в его теле. Он попытался вспомнить и проследить свой путь, каждый шаг, каждое решение, которое привело его к настоящему моменту. Однако все казалось нагромождением безумия и бессмыслицы, где уже ничего не исправишь. Мейсон чувствовал себя жертвой кораблекрушения, брошенной дрейфовать посреди океана на деревянном обломке.

Неужели он эгоист? А его идеализм – ошибка? В памяти возник Кай, уничтожающий людей ради защиты Мии. И начальник Мейсона, пожилой измотанный доктор, над которым он насмехался за то, что тот боялся проявлять излишнюю заботу о пациентах.

Но, возможно, Кай и доктор Линдман были правы. Отрекшись от идеализма, отказавшись от морального перфекционизма, они в конце концов добивались того, что не удалось Мейсону: спасали жизни.

Аманда прожила бы вдвое дольше, если бы находилась под присмотром более черствого человека, опирающегося на суровые истины, а не на собственное эго.

Что касается отпуска, то Мейсон не стал ближе к преодолению своего горя, чем когда уезжал из дома. Перед его глазами по-прежнему стояло лицо Аманды; глубоко в груди он все еще чувствовал болезненный укол утраты.

Но было кое-что помимо горя и отчаянного стремления от него избавиться. Он наконец позволил себе обрести смирение, которого требовала скорбь. Он покончил с кровью Кая Донована и покончил с историей о Сновидице.

Приподнявшись, Мейсон сел, отсоединил от себя оборудование и пошевелил конечностями. Во рту по-прежнему ощущался привкус дыма, но он не обращал на него внимания. Вокруг был целый мир, полный чистого воздуха, которым он мог дышать. Зачем оставаться в тумане лишь для того, чтобы проверить, что не задохнешься.

Взяв свои вещи, он не спеша оделся, сложил больничный халат и оставил его на краю кровати. Мейсон взглянул на браслет пациента на своем запястье и заметил надпись с названием больницы.

Окружная больница Эшгроув.

Потянув за край, он сорвал его с руки.

– Похоже, пора домой.

Мейсон открыл дверь и похлопал себя по карманам, проверяя, на месте ли бумажник. Он нашел его ровно там, куда и положил, но в кармане пальто торчало что-то еще. Сунув руку в карман, Мейсон нащупал треугольный предмет, пальцы привычно пробежались по знакомым трещинам. Камень изменился, стал меньше. С одной из сторон появились острые зазубрины, которых не было раньше. Видимо, камень сломался и осталась лишь половина.

Невозможно просто так взять и избавиться от Кая Донована и Сновидицы. Он пытался с Амандой и потерпел неудачу. Больше он не повторит ту же ошибку. Достав из кармана обломок камня, Мейсон судорожно вдохнул. Сновидица сняла маску и показала свое лицо. Открыв ему правду, которую он так отчаянно жаждал. Мейсон наконец узнал, кто она такая: Мия, девушка из деревни.

– Полагаю, твое место здесь, – пробормотал он, спрятав половину ее любимого камня обратно в карман.

Покинув палату, он заметил группу людей, проходивших по соседнему коридору. Среди множества фигур его взгляд уловил что-то знакомое – прядь белых волос, резко выделявшуюся на фоне темной кожаной куртки. Время остановилось. Янтарные глаза озорно блеснули, а пухлые розовые губы изогнулись в понимающей улыбке.