Боги Черной Лощины

– Правда? – Она повернулась к Каю: – Неужели ты никогда не задумывался, предначертано ли было чему-то случиться? Или это всего лишь совпадение?

– Не-а. – Он пожал плечами. – Не вижу смысла. Ну, узнала бы ты, и что с того? Вера в судьбу – просто еще один способ доказать себе, что ты хомяк в колесе. Что бы ты ни делала, это не имеет значения. А если все совпадение, значит, в твоих в руках не больше власти, чем у судьбы.

Это была самая длинная его речь, произнесенная без ядовитого сарказма. Казалось, он говорил вполне искренне, словно действительно настроен поболтать.

– А что насчет свободы? – спросила Мия.

Кай закрыл глаза и откинул голову, наслаждаясь каплями дождя на лице.

– Свобода никому не нужна. Людям просто нравится сама идея. – Он открыл глаза и посмотрел на девушку, требуя ее внимания. – Чего на самом деле все хотят, так это чувствовать себя в безопасности.

– Значит, в свободу ты тоже не веришь? – спросила она.

– Ты упускаешь суть, Баранья котлетка. – Он вытащил руку из кармана и указал на Мию, тыча пальцем ей в щеку. – Такие вещи, как судьба и свобода воли, – просто идеи. Дерьмо, которое люди выдумывают, чтобы спокойно спать по ночам, не желая быть честными и признать, насколько жесток мир. И если судьба существует, то она не больше чем отправная точка.

– Значит, судьба – это лишь начало?

– Что-то в этом роде.

– Тогда почему ты пошел со мной? – с вызовом спросила Мия. – Разве ты не добровольно сделал этот выбор?

Он изогнул губы в озорной улыбке, словно не прочь подыграть, по крайней мере пока.

– Я не хотел, помнишь?

Мия ответила с растущей уверенностью:

– Не хотел, но пошел. Почему?

– Я могу тебе доверять.

– С чего ты взял?

Он прищурился, и его взгляд тут же стал острым, хотя тон сохранил искренность.

– Потому что тебя не пугает темнота. Ты пришла за ней.

– И что? – Она нахмурилась.

– Ну, ты ее нашла, – усмехнулся он. – И держу пари, ты не из тех, кто делится.

Он был прав: Мия не осмеливалась никому о нем рассказывать, и не из самых бескорыстных соображений. Как и тогда, в детстве, встретившись с волком, она хотела, чтобы этот секрет принадлежал только ей. Даже сейчас у нее по спине ползли мурашки от нетерпения. Ей так хотелось сбавить шаг, растянуть расстояние и продолжить разговор, но каждый шаг лишь приближал их к исходной точке путешествия.

Мие казалось, что вот уже несколько часов ее нахмуренные брови словно закрепили степлером в одном положении.

Испытывая тяжелейший в ее жизни ментальный ступор, она взглянула на Кая:

– Ты единственный в своем роде?

Она посчитала вопрос банальным, пока не услышала, как он медленно вдохнул, а затем выдохнул.

– Думаешь, я выскочил из пробирки или какого-то подобного дерьма? – Его глаза пытались просверлить дыры в ее черепе сбоку, чтобы понять, что происходит в его скользком содержимом.

– Не знаю! А ты выскочил? – Мия предполагала нечто связанное с генетической мутацией, но не осмелилась озвучить догадку.

– Не-а, – фыркнул он и погладил ее между ног тыльной стороной ладони. – Вот из такого места я выскочил.

У Мии отвисла челюсть:

– Какого черта!

– Что? – притворно удивился он. – Ты же не думала, что аист просто сбросил мою задницу под дерево?

Его пояснение мало успокоило, впрочем, Мия видела, что он не особо пытался что-то пояснить. И девушка, известная своим талантом мстить с грацией взбешенного быка, молча закрыла зонт. Не сдерживаясь и не медля ни секунды, она предприняла попытку лишить его продолжения рода, ударив острым концом зонта в промежность.

– Тупица! – выкрикнула она, когда Кай согнулся пополам, успев, однако, схватить оружие и выдернуть из ее рук.

– …сучка! – рявкнул он, швыряя зонт на землю.

Мия ожидала, что, как только он сможет снова дышать, начнет ругаться, сыпать оскорблениями и проклятиями, которые заставили бы покраснеть самого дьявола. Но, к ее изумлению, Кай разразился хохотом, хоть и немного мрачноватым, его плечи затряслись, он оперся локтями о колени и повесил голову в знак поражения.

– Ты не такая мягкая, как кажешься, Баранья котлетка.

Мия легонько похлопала его по спине. Теперь она смогла оценить его остроумие.

– Жуй осторожно, Волчишка, а то подавишься.

Он что-то проворчал себе под нос и осторожно выпрямился, а затем пошевелился, проверяя, насколько серьезен ущерб.

– По крайней мере, ты умеешь кусаться в ответ.

Мия приподняла бровь:

– То есть ты понимаешь, что вел себя как мудак?

Он поднял взгляд к верхушкам деревьев.

– Возможно. Мне трудно сказать наверняка.

– Неужели никто никогда не относился к тебе с добротой?

Он замер, опустив глаза.

– Когда-то давно, – тихо ответил Кай, когда они свернули с шоссе на гравийную дорожку, ведущую к деревьям.