Боги и не боги

«Ага, а еще красный. Давай съедим его, усилим ощущения и проверим, что будет?»

«Хмм. Самоубийство – тоже выход, да».

Я, наконец, уснула.

На следующий день мы ехали по колено в грязи. Вэль пытался как-то подморозить дорогу, но выходило это плохо и отнимало массу сил, так что он бросил это неконструктивное занятие. Вокруг не было уже ни чахлого деревца, ни кустика, зато прямо перед нами высилась из грязевого поля высокая гора. Она была ненормальной. Ей вообще нечего было тут делать. А сам вид ее вызывал отвращение, будто смотришь на извивающуюся массу жирных белесых личинок. Как-то в детстве я подняла камень в саду и потом пару дней не могла спокойно есть.

Даже небо над ней было какого-то нездорового желтоватого цвета, с какими-то пятнами, почему-то вызывающими ассоциацию с отвратительной хворью. Мир болел Хаосом здесь. От эмпатии пришлось отказаться полностью, хорошо, что Вэль научил меня ее блокировать. Стоило немного ослабить контроль, как в уши лезли какие-то бесплотные голоса. Кричали, выли и что-то вкрадчиво нашептывали, натурально сводя с ума.

– Здесь, – проговорил негромко Дэвлин.

– Похоже, – кивнул Вэль.

Эрик молча проверял патроны в револьверах.

По склону горы вилась тропа, приводящая к пещере примерно на половине высоты.

– Я пойду внутрь, никто не обязан составлять мне компанию, это может быть крайне опасно.

– Я с тобой, – дернул уголком рта совершенно серьезный Эрик.

– Я тоже! – воскликнула я.

– На меня это влияние меньше, – пожал плечами Десятый.

– Ну а я точно не могу уйти, не узнав, куда я вообще вас привел.

– Тогда делаем так, – Дэвлин тронул поводья своего креппера и медленно поехал к отвратительному географическому объекту, – идем очень осторожно, только за мной, ничего не трогаем, если начинаются проблемы – сразу уходите, даже если я не смогу. Договорились?

Никто не ответил. Нет уж. Все войдем – все выйдем. Я начинала привыкать к опасностям. Просто собиралась, сосредотачивалась и старалась, не отвлекаясь, делать то, что говорят более опытные в этих вопросах мужчины.

Лошадей оставили внизу, привязав к вбитому в землю крюку, и теперь мы все карабкались наверх по скользкой грязной тропе. Дэвлин, потом Вэль, я – в центре, Эрик – следит за тем, что происходит по сторонам, и наконец, Десятый – прикрывает спину, на случай внезапного нападения какой-нибудь дряни. Примерно на двух третях пути остановились на пять минут передохнуть, а мэтр Купер, прикрыв глаза, пытался что-то определить, что было понятно только ему одному.

Справа от тропы тек ручей – странный, каких я никогда не видела. Поверхность воды на нем переливалась радужными пятнами. Кстати, он еще и не журчал. Я подошла, посмотрела, потом присела на корточки. Казалось, потоки воды разделялись на отдельные струи разной плотности. Я пожала плечами, достала из кармана стяжку, которых от души отсыпал мне Эрик, и попробовала просунуть ее край между двумя такими струями. Стяжка резко дернулась в моих руках, отрастила лапы, три крыла и, неловко ими взмахивая, улетела, громко зажужжав. Ни чего себе, водичка.

Через секунду около меня уже стоял Дэвлин. Он схватил меня за рукав, оттаскивая от чудного ручья, лицо его было ледяным.

– Что это было?

– Стяжка… Наручники.

– Ясно. Эта субстанция – прямое проявление Хаоса. Гора сочится им. Коснулась бы рукой, и сейчас вместо тебя тут бегало бы мутировавшее чудовище.

– Прости.

Он смотрел на меня так же, как когда я вызвала инкуба, и только был чуть более сосредоточен. Значит, очень недоволен.

– Не отходи от остальных.

– Хорошо.

– Я не хочу тебя потом препарировать в лаборатории.

– Поняла я…

После инцидента с ручьем мы тем же порядком двинулись дальше. Больше я не отходила от спутников, только крутила головой по сторонам. Я любопытна, ничего не сможет этого исправить. Кое-где прямо из грязи текли мутные струи, меняющие цвет и форму. Они шевелились, выпускали тоненькие жгутики слизи, цеплялись за выпирающие камни. Эта жидкость не текла, она ползла. Вероятно, на каком-то конце у нее была пасть с зубами.