Боги крошечных миров

«Откуда он всегда всё знает!». Орлана видела, как уголки его губ кривятся в усмешке, но знала, что Аластар не смеётся. Просто привычка.

— Какая подлость с его стороны, — вздохнула Орлана, глядя на совсем уже оплывший шар белого пламени. — Мне придётся объясняться с Мари, терпеть косые взгляды, пережидать все эти потоки сплетен.

Она уже не помнила, когда в последний раз ощущала себя такой беспомощной и глупой. Когда хотела закрыться от собственных мыслей. Окаменевшие от шока чувства начали возрождаться, распускаться буйным цветом, и теперь Орлана не знала, куда от них деться. В горле стоял ком, но зарыдать не получалось.

Она пыталась обдумать, что будет теперь. Орден — без сомнения был магом огромной силы, и его присутствие рядом с Орланой, хоть косвенно, но сдерживало некоторых недовольных. А теперь что, готовиться к войне?

Орлана подняла лицо из сложенных ладоней.

— Что мне делать?

Аластар коснулся её плеча.

— Нужно лечь спать.

Глава 9. Неживые слова

Мари явилась утром, из рассветного марева в саду, из бледного портала. Пригладила вечно растрёпанные волосы, чихнула и хмуро оглядела замок. Мари явилась из Морейнской военной академии, куда два года назад её отправили учиться. Серая курсантская форма непривычно смотрелась на девушке — в империи не привыкли к женщинам-воинам. Как не привыкли и к девушкам в брюках.

Впрочем, и в Академию Мари приняли только по личной просьбе Орланы — обычно женщин туда брали разве что за очень выдающиеся способности.

Явившись, Мари без предисловий потребовала, чтобы её проводили к телу отца. Посетовала на плохую погоду по дороге. Ей показали комнату, где до похорон оставили Ордена.

Полуподвальное помещение едва освещалось блёклым солнцем. Мари видела его не в первый раз — и жутковатую роспись стен — полукругом стояли фигуры в чёрных мантиях. И хоть краска местами пошла пятнами и облупилась, в сумраке комнаты они казались до жути реальными. Мари пару раз безрезультатно попыталась призвать белое пламя, но не смогла и от злости припомнила демонов. В магии она никогда не преуспевала.

Крошечная комната, накрытая магией, чтобы с телом Ордена ничего не случилось, была очень скудно обставлена — только у одной стены — каменный постамент, у соседней — стул, предназначенный для того, кто захочет побыть с покойным, попрощаться, да ещё окно под потолком, в которое не пролезет и ребёнок.

Руки Ордена уложили вдоль тела, глаза закрыли, а мантию и скорпиона оставили, и все перстни тоже. Он был одет так, как и перед смертью. Вот только изумруд в скорпионе выцвел, поблекла отчаянная белизна рубашки. В смерти он быстро состарился.

Мари потопталась в центре комнаты, крестя на груди руки. Неприкаянная и сердитая, как дальняя родственница, которую не пригласили на семейный праздник. Как будто собиралась не прощаться с отцом, а только убедиться, что он и вправду мёртв.

Орлана ждала у двери, завернувшись в накидку, но от утренней прохлады у неё всё равно норовили застучать зубы.

Мари обернулась и, увидев её, тут же отвела взгляд.

— Поговорим? — предложила императрица.

— Если хотите. — Мари дёрнула плечом. Во взъерошенных волосах, как раньше, горели серебристые искорки.

Она всегда обращалась к Орлане на «вы», хотя та не раз напоминала о родственных отношениях.

— Нет уж, — кривилась в таких случаях Мари.

Она приходилась Орлане двоюродной сестрой, а на деле выходило, что почти дочерью. Но никогда не смотрела в глаза.

После кровавого переворота Орлана была по горло загружена проблемами: с провинциями, с Эйрин, с личными сдающими нервами. Сам Орден быстро потерял интерес к дочери, и, в конечном счёте, получилось так, что за неё всегда отвечала Орлана. А Мари была ураганом, каждый день она выделывала что-то такое, что Орлана хваталась за голову и призывала в свидетели Вселенский Разум — что ничего более дикого уже не может произойти. А на следующий день Мари доказывала Вселенскому Разуму, что очень даже может.

Поначалу Орлана пыталась достучаться до Ордена, когда Мари за ухо к ней притащил лорд хаоса.

Олриск спокойно объяснил, что Мари — на спор или просто ради спортивного интереса — стянула из его личных покоев статуэтку матери-птицы, древнего божества. Спокойно объяснил Орлане, как важна для него именно эта статуэтка — память об умершем отце. Спокойно вручил Мари Орлане и ушёл, оставив их разбираться наедине.

— Это твоя дочь! — выговаривала императрица Ордену.

— Ну и что? — бормотал он, с головой уходя в очередную книгу. — Хочешь — отдаю даром. Ты же обожаешь трудновоспитуемых девчонок.

Для своих «развлечений» Мари выбирала исключительно самых влиятельных магов, как будто остальных считала недостойными внимания. Да и репертуар её отнюдь не ограничивался воровством. С небольшими перерывами в кабинет Орланы являлись лорд Свеин, чью беременную жену Мари до обморока напугала, затаившись в тёмном саду. Леди Аливера — её малолетнюю племянницу Мари увела с собой в лес, оставив леди почти до вечера в панике метаться по городу.