Боги, святилища, обряды Японии

Энциклопедия синто

Предисловие

Настоящая «Энциклопедия синто» является первым изданием подобного рода за пределами Японии. В данном случае мы не принимаем в расчет имеющиеся на западных языках «словари синто», предназначенные для самого начального ознакомления с этой религией. В связи с этим перед составителями «Энциклопедии» стояло множество трудностей научного, организаторского и дидактического плана. Хотя в самой Японии имеется немало изданий справочного характера, посвященных синто (в особенности это касается словарей теонимов), они могли послужить образцом лишь в ограниченной степени, поскольку они рассчитаны на японского читателя, чьи представления о синто и базовые знания о японской культуре сильно отличаются от интеллектуального багажа читателя отечественного. Таким образом, в данной «Энциклопедии» нам пришлось сочетать решение задач научных, популяризаторских и справочных.

Поэтому составители отказались от чисто словарного построения «Энциклопедии». Нами было выделено несколько разделов (письменные источники, мифы и божества, святилища, школы и интерпретаторы, ритуалы, синто и искусство), которые представляются нам минимально необходимыми для очерчивания такого многообразного и зачастую не вполне определенного явления, каковым является синто. В этих тематических разделах словарным статьям авторы предпослали свое видение того или иного объекта изучения в его историческом развитии, что должно создать у читателя более полное представление о том, чем является синто и каковы его границы. При этом следует иметь в виду, что концептуальные позиции авторов «Энциклопедии» совпадают не всегда. Это нашло свое отражении в трактовке тех или иных явлений и институтов, что отражает сложность и многогранность исследуемого предмета.

В самом деле, границы синто являются очевидными далеко не всегда (об этом подробно говорится также в предисловии к разделам «Мифы и боги», «Школы и интерпретаторы»). Для обозначения той или иной конфессии в японском языке используется иероглиф «учение» ? (кё

), который обычно указывает на наличие основателя религии, письменного канона и развитую богословскую и этическую традиции. К таковым религиям относятся, например, и христианство, и мусульманство, и буддизм, т. е. так называемые «мировые религии». Конфуцианство, оказавшее огромное влияние на формирование картины мира японцев, также попадает в категорию «учения». Однако в биноме «синто» ?? иероглиф «учение» отсутствует. Понятие «синто» состоит из двух иероглифов — «божество» и «путь». Этот второй иероглиф (кит. дао) является «пустым» — он обозначает скорее не доктрину, а стиль жизни и общую направленность мысли, его наполнение не отличается конкретностью и сильно зависит от воли употребляющего этот термин. И это не случайно, ибо в синто отсутствуют основатель вероучения, официально зафиксированный канон, развитое богословие и этическое учение, ритуалы значительно отличаются от местности к местности, общеяпонские «святые», подвергнутые процедуре канонизации, также отсутствуют. В каждом из многочисленных направлений синто существуют свои специфические обряды, каноны, святые. Многие из направлений синто опираются не на письменный текст, а на устное предание. Тем не менее, адепты всех этих направлений считаются приверженцами синто. Однако среди приверженцев самых разных направлений и школ все-таки можно выделить некоторые положения, которые, как правило, разделяются большинством адептов. Все они оперируют понятием «божество» (ками

), под которым понимается божество, имеющее (или считающееся, что оно имеет) японское происхождение. Предполагается (когда молчаливо, а когда и нет), что последователями синто являются только японцы. Для большинства адептов понятие «синто» и «японский император» (тэнно) являются взаимосвязанными.

Таким образом, синто является религией, созданной японцами и для японцев. Все остальное имеет второстепенное значение. В этом смысле авторы «Энциклопедии» зависели от самих носителей традиции, которые зачастую относят к синто такие источники, таких деятелей и традиции, которые у стороннего наблюдателя вызывают сомнение. Однако мы исследуем живую традицию, и авторы сочли возможным и нужным прислушаться к голосу ее носителей.