Богиня Хаоса

Не успел я договорить, как возле моего лица материализовалась богиня Смерти, взирая в мои глаза с убийственной яростью, что светились голубым огнем в выразительных глазах. Нежные черты исказились и стали более резкими и пугающими, а я ощутил, как от этого внимания начинаю задыхаться. Что-то иное, помимо Зверя во мне дернулось и сжалось в испуге, стараясь спрятаться как можно глубже от внимания пылающих глаз.

– Не смей мне врать, ящерица, – замогильным голосом прошипела… Смерть. – Я выпущу твои кишки, вырву лживый язык и заставлю все это проглотить. Я знаю такие способы причинения боли, о которых ты даже не подозревал за все свои столетия существования.

– Я не вру, – произнес я с некоторым трудом. Пришлось напоминать себе и взбунтовавшемуся дракону, что эта девушка – сестра нашего Сокровища. И Сети не простит, если мы навредим Моране. Усугублять свою вину я не стану, потому стерпел и нападки богини Смерти и ее угрозы.

Некоторое время пылающие глаза смотрели на меня холодно и пристально, а после потухли, отчего дышать стало легче.

– Не врешь, – вдруг произнесла она, делая шаг назад. – Однако твоей вины это не искупает, – жестко произнесла девушка, расправив плечи.

– Убьешь? – мрачно поинтересовался я, просчитывая, как обезвредить богиню с меньшими повреждениями, чтобы после было не стыдно посмотреть в глаза Сети.

– Стоило бы, – не стала она отрицать. – Но, как я уже сказала, я знаю способы мучений поинтереснее, – а после хлопнула в ладоши, открывая портал за моей спиной и забрасывая меня в него.

***

Оставшись в межмирье в одиночестве, юная богиня Смерти криво усмехнулась и отряхнула руки.

– Пришла к дракону Смерть, но оказалась доброй феей крестной… Какая пошлая ирония, – протянула она, а после фыркнула. – Хотя, может и подохнет, кто его знает, как обернется? – рассуждала она, а после обернулась к появившейся богине-матери Айне, моментально сбрасывая с лица циничное выражение.

– Мара, что происходит? – нахмурилась крестная мать светлоэльфийской принцессы. – Я почувствовала, как Елей кто-то взламывает.

– Все хорошо, тетя, – беззаботно улыбнулась девушка, вновь став походить на невинного ангела. – В связи с недавними происшествиями, я решила проверить нашу защиту. Провела проверочную попытку вскрытия, но Елей устоял, – задорно улыбнулась светловолосая эльфийка.

– Вот как? – подняла Айне брови. – Ну, хорошо, молодец! Хвалю за бдительность, – по-доброму улыбнулась богиня – мать, ласково обнимая за плечи свою любимицу. Богиню Хаоса богиня Айне тоже очень любила, но к носительнице стихии Смерти она все же была более неравнодушна. Быть может, в ней она видела то, что когда-то было ей так дорого в образе ее бывшего мужа. Впрочем, как и в случае с ее мужем, Айне вновь сильно ошибалась, веря в то, во что ей хотелось.– Мне жаль, что я в последнее время пренебрегаю вами. Дел слишком много, к сожалению. В Мирах неспокойно. Такое ощущение, что, что-то должно произойти. Меня это настораживает.

– Сети вошла в полную силу, – заметила девушка. – Теперь переживать не о чем. Она наведет порядок в Мирах.

– Ох, девочка моя, – вздохнула богиня-мать со снисхождением. – Это, конечно, большое облегчение, но Сети еще только предстоит путь богини. Она юна и милосердна. Ей еще только доведется изучать свою Силу. И пока это не произойдет, в Мирах останутся те, кто пока куда страшнее даже самой Смерти. Но я сделаю все, чтобы Елей не пострадал. С нашего Мира достаточно несчастий, – тепло улыбнулась Айне.

– Ты права, тетя, – согласилась девушка. – Нам нужно сделать все, чтобы уберечь родных и близких, – произнесла она, опустив взгляд, чтобы скрыть промелькнувшую в нем мрачную решительность.

– С твоими родными все хорошо? – вежливо спросила богиня – мать.

– Все в порядке, – кивнула девушка. – Эрис и Эльтар полностью восстановились после плена. Правда у Эриса остался шрам на лице, который не смогла заживить даже я. А Эльтар пока лишен всех волос на голове. Восстановить былую шевелюру сможет только время, – беззаботно улыбнулась девушка, хотя в душе умело скрывала клокочущую ярость и бешенство от того, что ее любимым причинили боль. Она всегда очень болезненно переносила именно боль своих близких, потому умело устраняла любой намек на опасность и возможность причинения новой. Но чем больше в ней росла потребность в жестокости к виновным, тем быстрее она училась маскировать свои чувства и мысли. Даже от обожаемой сестры.

Вот и сейчас древняя, сильная и опытная богиня не заподозрила фальши.

– Прости, милая, но мне пора. Передавай родным привет. Вскоре я постараюсь их навестить, – произнесла богиня – мать и, крепко обняв любимицу, исчезла.

– Передам, – покивала девушка, а после осмотрелась, проверяя защитный контур своим взглядом. Как и ожидала, она увидела трещину, которая, впрочем, не имела к чешуйчатому взломщику никакого отношения. Привычным движением руки, заращивая брешь, девушка удовлетворенно кивнула, а после переместилась в свою комнату в королевском дворце.