Богиня победы

Иногда ему снились море, пальмы, коралловые рифы и белый песок в Иачанге. Большего счастья, чем тогда, он никогда потом не узнал. Видимо, это была вся мера счастья, положенного ему, и она была прожита им в эту неделю короткого отпуска.

Он помнил, как они лежали в термальных источниках среди зарослей кокосовых пальм и блаженно вдыхали сводящий с ума запах, который источали деревья, разогретые полуденным солнцем.

Они поднимались к одиноким горным пагодам с гигантскими статуями Будды, чудом сохранившимися с незапамятных времен, и смотрели вниз на причудливые скалы, раскинувшиеся в море. Некоторые из них были похожи на гладкие спины дельфинов и китов, и когда волна заливала их, то они блестели и слегка рябили на солнце, словно только что вынырнули из недр океана, лишь на миг оторвавшись от своих неведомых подводных игр.

Иногда они брали с собой на прогулку свою двухлетнюю дочку. Она шустро перебирала маленькими ножками и все время норовила убежать от них к морю. Он догонял девочку, легко поднимал на руки и целовал уже слегка подрумяненные южным загаром спинку, шейку, маленькие ступни. Тогда ему даже в страшном сне не могло привидеться, что через каких-то три дня осколок американской бомбы убьет жену и навсегда оставит шрам на этой крошечной ножке. Справа, на внешней стороне икры… От этих воспоминаний у него опять заныло сердце.

Глава 10

Нике пришлось несладко в эти дни. Вернуться к Наталье и попроситься переночевать гордость не позволяла. Да и не пустила бы ее Наталья. Выслушала бы, понаслаждалась ее униженным положением — и от ворот поворот. Сначала она ночевала в дешевой гостинице, но вскоре денег и на нее стало уже не хватать. А в институтское общежитие ее не пускали, поскольку Ника считалась москвичкой, и то, что ей внезапно понадобилось общежитие, начальство посчитало капризом.

— У нас иногородним мест не хватает! — ответила Нике начальница хозчасти. — А у тебя московская прописка, между прочим! С родителями небось поссорилась?

— У меня нет родителей… — тихо проговорила Ника.

— Но родня ведь какая-то есть? Вот и живи у них! А не нравится — квартиру снимай, так многие студенты делают!

Насчет съема квартиры Ника и сама думала. Но где взять деньги?! У нее едва хватало на то, чтобы купить утром растворимый кофе с булочкой, а в обед — шаурму. Ночевала она в зале ожидания на вокзалах. Одну ночь — на Казанском, другую — на Ярославском, третью — на Киевском. Пристраивалась где-нибудь в зале ожидания и дремала, делая вид, что ожидает ночного поезда. А вокзалы меняла, потому что не хотела мозолить глаза местной милиции. Москва уже кишела бездомными, и Ника не раз видела, как очередного бомжа грубо выталкивали за пределы вокзала.

Для нее это была настоящая школа жизни. Раньше она, студентка иняза, опекаемая матерью, и не представляла, какое оно — социальное «дно». Где люди не живут, а именно выживают. А теперь вот она сама оказалась в таком положении.

На Ленинградском вокзале, где Ника тоже ночевала пару раз, ее все-таки заприметили. Не милиция — тамошние сутенерши, что дежурили по ночам возле входа на станцию метро «Комсомольская».

— И чего ты тут ошиваешься? — задала вопрос пожилая крашеная блондинка, подойдя как-то поздним вечером. — Жить негде? Или заработок ищешь?

— Жить негде… — потерянно сказала Ника. — И деньги тоже нужны…

Блондинка критически ее оглядела:

— Ну, с такой внешностью зубы на полку класть не придется. От клиентов отбоя не будет, уж поверь моему опыту.

— Каких клиентов? — не поняла Ника.

— Обычных. Которые девчонок снимают — на час или на всю ночь. Условия у меня божеские: половину тебе, половину мне. На все денег хватит — и на еду, и на жилье. Еще и приоденешься по-человечески.