Богиня. Тайны жизни и смерти Мэрилин Монро

Именно по этой причине в Голливуде бесцеремонно получил отставку по телефону Хол Шефер. Друг Мэрилин Сидней Сколски, преданно хранивший молчание, когда так трудно было устоять перед соблазном и не опубликовать все, что ему было известно о браке с Ди Маджо, также удерживался ею теперь на расстоянии. Подошел конец и ее странной близости с репетиторшей Наташей Лайтес.

Лайтес, поняв, что теряет ученицу, попросила оказывать ей финансовую поддержку. Позже она писала: «Я много лет была ее личным режиссером, работала с ней и днем и ночью. Все же, когда я попросила ее кое-что для меня сделать, у нее возникло подозрение, что ею манипулировали». Были и другие люди, кроме Мэрилин, которые полагали, что Лайтес слишком многого хотела от нее. Напрасно. В скором времени она была забыта за ненадобностью.

Во вновь открытом для себя мире Мэрилин нуждалась в новых друзьях. Грины были ее душевными товарищами, которые могли познакомить ее с восточной изысканностью и культурой. Эми Грин, бывшая манекенщица, во внешнем облике которой чувствовалось присутствие латинской крови ее предков, была хороша собой. Мэрилин, которая была старше ее на шесть лет, Эми говорила, что для того, чтобы красиво выглядеть в обычной жизни, вовсе не надо носить излишне тесные юбки и облегающие свитера, благодаря которым Мэрилин и прославилась на экране.

«Я увидела, насколько жалкой была ее одежда, — вспоминает Эми. — Каждый раз, когда ей нужно было куда-то выйти, она совершала набеги на мои шкафы. Тогда мы пригласили на обед Нормана Норелла, одного из ведущих модельеров того времени, и попросили его создать для Мэрилин элегантный гардероб». Мэрилин охотно приняла перемены. Вдвоем с Эми они совершили увлекательную прогулку по магазинам Манхэттена, проматывая деньги Милтона.

У Мэрилин редко случались подруги одного с ней возраста. Неожиданно сблизившись с Эми, она начала приоткрываться как человек.

Конечно, многое в Мэрилин раздражало педантично аккуратную Эми Грин. Она видела, что Мэрилин жила в окружении полного хаоса. Одежда торчала из чемоданов, шкафов, свешивалась с полок. По всей комнате валялись разбросанные косметические и туалетные принадлежности. Она забывала об элементарных обязанностях, которые выполняют люди в обычной жизни. Забыла, скажем, о предстоящем рассмотрении дела в суде Лос-Анджелеса по поводу управления машиной без водительских прав. Этот вопрос пришлось урегулировать ее друзьям.

Грины с изумлением наблюдали за тем, как Мэрилин с головой погрузилась в книжный мир их библиотеки. Она начала читать о Наполеоне и, открыв для себя Жозефину, с жадностью хваталась за все книги о ней, которые ей попадались. Некоторое время главной темой за ужинами в доме Гринов стала Жозефина и ее свита.

«Ее завораживали женщины, — говорит Эми Грин, — которые сумели чего-то добиться». Особенно радовалась она, узнав, как подруга Жозефины, Жюльет Рекамье, прославившаяся своей фигурой, обошлась с выполненной по заказу собственной статуей, запечатлевшей ее в обнаженном виде: с возрастом, когда ее грудь опустилась, она разбила мраморные груди.

Мэрилин могла сидеть на ступеньках рядом с Эми и разглядывать портрет Эммы, леди Гамильтон, возлюбленной лорда Нельсона. Она с трудом могла заставить себя поверить, что эта импозантная женщина была когда-то служанкой. «К историям она относилась подобно ребенку, — вспоминает Эми Грин. — Она сказала, что в детстве ей никогда не рассказывали сказок, поэтому, когда кто-нибудь начинал что-то рассказывать, она попадала в плен».

У Милтона Грина был мотоцикл с коляской, и он брал Мэрилин покататься. Однажды, когда они собрались уже ехать, Эми обратила внимание, что на актрисе был длинный белый шарф. Она напомнила им об Айседоре Дункан, эксцентричной американской танцовщице нового веяния, которую задушил шарф, намотавшийся на спицы спортивной машины. «Кто это — Айседора Дункан?» — спросила Мэрилин. Судьба танцовщицы потрясла ее. За этим в Коннектикуте последовала неделя Айседоры Дункан.

Для записей своих впечатлений Мэрилин приобрела маленький дневник в кожаном переплете с застежкой и крошечным ключиком. Она носила его с собой по всему дому, делала записи по ходу беседы или при чтении привлекших ее внимание журнальных статей. По ночам Грины слышали, что в комнате Мэрилин до самого утра звучало радио. Она удовлетворяла свою ненасытную жажду к знаниям. Но узнали они и о ее недуге, который не оставит Мэрилин до самой смерти, — о бессоннице. Сон приходил лишь после приема барбитуратов. Таблетки — в тот период секонал — всегда лежали на ее ночном столике.

Именно тогда поведала она Эми о своем несчастном женском прошлом, о ребенке, который у нее якобы был, о бесчисленной череде абортов.

В это время дала о себе знать актриса Джейн Рассел, партнерша Мэрилин по фильму «Джентльмены предпочитают блондинок». Она просила Мэрилин оказать помощь ВАИФ, организации, которая определяет заброшенных детей в благополучные семьи. Это положило начало активному интересу Мэрилин к проблемам детей. Интерес этот не угаснет до самой ее смерти.