Богословие личности

Но, по утверждению Карсавина, значение Христа заключается именно в том, что Бог действительно переживает это изнутри. Ибо так же как «нетварное создание» превозмогает собственную нетварность, так и Бог может превзойти собственную роль творца посредством преодоления различия между божественностью и тварностью в Иисусе Христе.

Разница между тварью и Творцом растворяется во всепоглощающем Ничто, которое является частью постоянного утверждения Богом Его «Я есмь Сущий». Это дает нам возможность заново осознать святоотеческое определение личности: в Христе сосуществуют две природы, но что может объединить эти две природы? Ответом на этот слегка неточно сформулированный вопрос является следующее: это личность, вторая личность Троицы, святой Логос. Этому формально адекватному решению придает ясность и последовательность эволюции взглядов Карсавина на личность. В его системе личность означает динамическо-статическое общение трех единств, сплоченных вокруг оси кенотического ухода в Ничто и воскресения из него.

В отличие от других[401], я не думаю, что исследование Карсавиным святых отцов и его метафизические размышления противоречат одно другому. Мне кажется интересным, что в работе об отцах церкви он обсуждает место, где св. Кирилл Александрийский пишет с намеренным преувеличением о Христе как обладателе одной божественно-человеческой природой

[402]; этим святой хотел лишь подчеркнуть, что, несмотря на две природы Христа, пусть неразделимые и несмешиваемые, нет и не может быть сомнения в их глубоком личностном единстве. В качестве поддержки такого прочтения можно процитировать слова, сказанные Христом на Земле: «До Авраама Я есмь». В каком качестве Христос говорил так: только как человек? Только как Бог? Кирилл и церковь заставляют нас признать, что Христос говорил и как человек, и как Бог, и что, таким образом, Его божественное «Я есмь» исходит от его человечности[403] – по крайней мере человечности, доведенной до совершенства и обоженной.

Таким образом, интеграция Карсавиным концепта Ничто в жизнь Бога вносит определенную ясность в наше понимание богочеловечности. Как мне кажется, это также показывает то, что подразумевается, когда Бог умирает в Иисусе Христе. Карсавин принимает насмешливый вызов, брошенный христианству Ницше в его пародии на христианскую смерть Бога. Отец полностью опустошает себя в абсолютно рецептивном единстве со своим Сыном, достигая окончательного предела Ничто, совершенной разъединенности, небытия, или смерти. Но в то же время как может Бытие быть привязано к небытию? Как Абсолют может быть вообще чем-либо связан? Как может творение, которое, онтологически говоря, является Ничто, которое само не более чем производное Бытия, накладывать ограничения на Бытие? Граница между творением и творцом существует, но уход Бога в Ничто легко ее преодолевает. Таким образом, персонализм Карсавина явно находится в русле русской кенотической традиции, в которой огромную роль играет отнологическая смерть. Это же мы находим у Хайдеггера, с той лишь разницей, что у Карсавина, хотя Бытие направлено к смерти, эта

смерть является дорогой к восстановлению и воскресению.

4. Общество и индивидуум

Карсавин был широко известен благодаря своей теории коллективных, или симфонических личностей. В этом последнем разделе я бы хотел показать, как эта часто критикуемая теория применима к вышесказанному, являясь достойной частью системы его философии.

Как мы знаем, персонализм стремится согласовать ценность индивидуума и коллектива. Карсавин считает, что коллективные сущности (такие как нация, церковь, семья и т. д.) обладают личностной природой, но он сопрягает это с индивидуалистической личностью, обращаясь к тому же самому концепту онтологической жизни-через-смерть. Возможно, один из наиболее явных моментов, где он это применяет, – это, как мы сейчас увидим, математическая аналогия в заключении «Философии истории»[404].

Высшая личность Р отражается в моментах-воплощениях m-1, m-2, m-n

, посредством разных иерархических уровней, в древообразной структуре. Индивидуум, таким образом, это определенное выражение его нации, семьи, супружеских уз и так далее. Но как мы можем при этом не утверждать, что индивидуум, таким образом, не более чем функция высших сущностей, заранее предустановленная единица?

ДИАГРАММА: Часть X’-дерева, демонстрирующая индивидуацию коллективной личности и частичную иерархичность-с-равенством