Богословская мысль Реформации

Собор настойчиво защищал как доктрину, так и терминологию пресуществления. «При освящении хлеба и вина происходит превращение самого существа хлеба в существо Тела Христова и самого существа вина в существо Крови Христовой. Святая Католическая Церковь правильно называет это превращение пресуществлением».

Для дальнейшего чтения

Предпосылки реформационных споров

, см.:

Francis Clark (Френсис Кларк), «Eucharistic Sacrifice and the Reformation» (Евхаристическая жертва и Реформация), 2nd edn (Devon, 1981).

Богословие таинств реформаторов см.:

Timothy George (Тимоти Джордж), «The Presuppositions of Zwingh's Baptismal Theology» (Предпосылки богословия Крещения Цвингли), in «Prophet, Pastor, Protestant: The Work of Huldrych Zwmgh after Five Hundred Years», eds EJ. Furcha and H. Wayne Pipkin (Allison Park, PA, 1984), pp. 71-87.

Brian Gerrich (Брайан Геррих), «Gospel and Euchanst: John Calvin on the Lord's Supper» (Евангелие и Евхаристия. Иоанн Кальвин о Трапезе Господней), in «The Old Protestantism and the New: Essays in the Reformation Heritage» (Chicago, 1982), pp. 106-17.

Basil Hall (Бейзил Халл), «Hoc est corpus meum: The Centrality of the Real Presence for Luther» («Сие есть Тело Мое. Центральность реального присутствия для Лютера») in «Luther: Theologian for Catholics and Protestants», ed. George Yule (Edinburgh, 1985), pp. 112-44.

David C. Steinmetz (Давид С. Стайнметз), «Scripture and the Lord's Supper in Luther's Theology» (Писание и Трапеза Господня в богословии Лютера), in «Luther in Context» (Bloomington, Ind., 1986), pp. 72-84.

W. P. Stephans (У. П. Стефанс), «The Theology of Huldrych Zwingli» (Богословие Ульриха Цвингли) (Oxford, 1986), pp. 180-259.

9. ДОКТРИНА ЦЕРКВИ

«При близком рассмотрении Реформация является всего лишь окончательной победой доктрины Августина о милости над доктриной Августина о Церкви». [1]

Мы уже видели, что оба крыла магистерской Реформации претендовали на приоритетное использование взглядов Блаженного Августина на милость. Как доктрина Лютера об оправдании одной верой, так и взгляды Цвингли и Кальвина на Божественное предопределение представляют собой слегка разные способы прочтения антипелагианских работ Августина. Как мы уже видели, Реформация возникла в интеллектуальном контексте своего времени, в котором подчеркивалась важность трудов этого великого христианского писателя конца четвертого — начала пятого веков, что нашло свое выражение издании творений Августина Амербахом в 1506 г.

Во многом взгляды реформаторов на Церковь являются их «ахиллесовой пятой». Реформаторы столкнулись с двумя последовательными соперничающими взглядами на Церковь, с чьей последовательностью они не могли сравниться, — взглядами их католических и радикальных оппонентов. Для первых Церковь была видным историческим институтом, являющимся историческим преемником апостольской Церкви; для последних истинная Церковь была на небесах, и ни одна организация на земле не заслуживала названия «Церкви Божией». Магистерские реформаторы пытались занять промежуточную позицию между этими двумя взглядами и в итоге столкнулись с серьезными противоречиями.

Реформаторы были убеждены, что современная им Церковь упустила из виду доктрину благодати, которую Лютер считал центральной в христианском Евангелии. Так, Лютер объявил, что его доктрина оправдания одной верой была «articulus stantis et cadentis ecclesiae» («статьей, на которой Церковь стоит или падает»). Убежденный в том, что Католическая Церковь упустила эту доктрину, он (с некоторой кажущейся неохотой) пришел к выводу, что она потеряла право именоваться подлинно христианской Церковью.

Католики ответили с некоторой издевкой: Лютер всего лишь пытался создать раскольную фракцию, которая не имела никакой связи с Церковью. Иными словами, он был схизматиком, а разве Августин не осуждал схизму? Разве Августин не придавал огромное значение единству Церкви, которое Лютер угрожал нарушить? Лютер, казалось, мог поддержать доктрину Августина о благодати, лишь отвергнув его доктрину о Церкви. Именно в контексте противоречит между двумя аспектами мысли Августина, которые в шестнадцатом веке казались несовместимыми, следует рассматривать реформационное понимание природы Церкви.

Контекст реформационных взглядов на Церковь