#Бояръ-Аниме. Имперец. Том 5

— Да брось, — отмахнулся я в ответ. — Это уже стало доброй традицией. Ты вляпываешься в какую-то веселую историю, а я вытаскиваю тебя оттуда.

— Это да, но я не только об этом… Не столько об этом.

Цесаревич замолчал, так и не произнеся вслух имени своего дяди, с которым был знаком всю свою жизнь. Который оказался последней падалью и которого, по-хорошему, надо было пристрелить самому.

Но принимать некоторые решения и жить с их последствиями иногда слишком мучительно. Возможно, более мучительно, чем не принимать таких решений совсем.

Впрочем, для меня это была простая задача, и решение у нее было максимально легким. Как говорится, нет человека — нет проблем.

— Для этого и есть друзья, — ответил я цесаревичу, позволяя не проговаривать вслух все, что лежит на душе.

— Спасибо, — слабо улыбнулся Иван.

В каюте боевого корабля раздался звон неприлично дорогого хрусталя, и двое друзей то ли праздновали победу, то ли поминали внезапно оборвавшееся детство, то ли готовились к новой, по-настоящему взрослой жизни.

Которую им предстояло пройти плечом к плечу.

Эпилог

Несколько лет спустя

Красивый и новенький металлический лифт лениво и медленно поднял меня на нужный этаж, приятно пискнул, уведомляя о прибытии, и распахнул двери.

В свежепостроенном, почти что хрустящем коридоре стоял десяток боевиков. Палить они начали сразу, едва я вышел из лифтового холла. Пули летели уверенно, но обтекали меня, словно вода камень. Прошла целая минута беспорядочной стрельбы, прежде чем обороняющиеся это заметили.

Я же стоял, скрестив руки на груди, и со скучающим видом размышлял, что же произойдет быстрее: кончатся патроны, или эти идиоты поймут, что на меня не действуют глушители магии.

Первыми кончились патроны.

— Вы тут что-то обронили, — оскалился я и ткнул в боевиков пальцем.

Все выпущенные по мне пули метнулись обратно, мгновенно изрешетив своих бывших владельцев, которые падали прямо поперек коридора. Пока я перешагивал эти малоприятные импровизированные баррикады, мои парни продолжали работать.

— Первый этаж — чисто, — раздалось в гарнитуре.

И следом почти сразу же:

— Второй этаж — чисто.

— Третий этаж — чисто.

Потешный отдел давно превратился в полноценное особое подразделение под моим руководством. Мы занимали целое здание на соседней улице от Кремля, хотя я очень старался не раздувать штат. Но разные задачи требовали разных специалистов, так что с годами сложился, как говорится, полный джентльменский набор. Были у меня и оперативники, и силовики, и аналитика, и хакеры, и даже медовые ловушки. Думаю, если поискать, можно было бы найти на договоре фриланса ведьму в ступе. Занималась эта пестрая команда особо ценными поручениями Его Величества, вот, например, такими, как сегодня.

Малоприятными, прямо скажем.

В конце коридора виднелась цель моего пути — красивая двустворчатая дверь из какого-то декоративного дерева, уже немного изрешеченная возвращенными мной пулями.

Щелчок, и тяжеленная конструкция из массива дерева просто падает вместе с коробом и куском стены вовнутрь.

— Тук-тук-тук, — мрачно произнес я.

Человек, которого я надеялся и очень не хотел найти, все-таки оказался внутри. И ужас, медленно проступающий на его вечно самодовольном аристократическом лице, все-таки немного сгладил испорченные выходные.

— Я… я… я… — начал заикаться мужчина, чего раньше за ним никогда не наблюдалось. — Я полезнее живым!

— О, жить ты будешь, — согласился я и, когда на лице мужчины отразилось облегчение, добавил: — Плохо, но недолго.

Он нервно сглотнул, а я подумал, что Максима Меншикова ждет не самый приятный период в жизни. Впрочем, после того, как он стал главой рода, возможно, его уже ничем не шокировать.

— Павел Андреевич Меншиков, — продолжил я, — вам предъявлено обвинение в торговле информацией в пользу иностранного государства, даче взяток в особо крупных размерах должностным лицам Российской Империи, а также спонсировании ведения дестабилизирующей деятельности среди молодежи. Ввиду отсутствия у вас титула, вы будете помещены в следственный изолятор для неблагородных, где будете находиться до заседания суда. Ввиду лишения вас титула ранее, вы не можете обращаться к государю с просьбой о помиловании, но можете подавать апелляции на общих основаниях.

Меншиков смотрел на меня широко распахнутыми от ужаса глазами, был смертельно бледен и, кажется, близок к обмороку.

— Ах, да, — спохватился я, — еще кое-что. Лично от меня. Попробуешь попить кровь своему сыну — из изолятора в суд отправишься в инвалидной коляске. Я популярно объясняю?

Мужчина мгновенно зло сощурился:

— Что, нравится чувствовать власть над благородными? Псина безродная…

Я закатил глаза.

— Павел Андреевич, у меня нет задачи доставить вас в целости и сохранности. Но, честное слово, лучше бы вы говорили только по делу. Я уже так давно вышел из возраста, когда меня можно было задеть всего лишь какими-то словами.

Очень давно. Примерно в прошлой жизни.

— Надо было тебя пристрелить по-тихому, как только ты убил Долгорукова, — прошипел Меншиков.