#Бояръ-Аниме. Моров. Том 6

Практически в каждом действительно сильном высшем учебном заведении существует свой элитарный клуб. Студенты и преподаватели, которые туда входят, общаются друг с другом не только в рамках обучения, но и зачастую после выпуска поддерживают связь.

Случай, когда бывшего члена клуба поддерживают другие такие же выпускники, совсем не уникальное событие. Подобные ячейки, не являясь тайными обществами, позволяют вчерашним нищим студентам с достаточным потенциалом взлетать по карьерной лестнице.

— Возможно, — тоже отпив из стаканчика, кивнул я. — В любом случае до того, как этот кружок станет чем-то действительно серьезным, пройдут годы. Так что спасибо вам за напоминание, Мирослава Анатольевна. Хотя я вынужден уточнить один момент…

Я сделал паузу, позволяя ей самой отказаться откровенничать со мной. В конце концов, Герасимова девушка умная, и прекрасно уловила, что вопрос будет довольно личного характера.

— Спрашивайте, Иван Владимирович, — отбросив веселье и собравшись, разрешила она.

— Возможно, это не мое дело, но я заметил, что вы начали снижать скорость своего развития, — заговорил я. — И, конечно, я помню, что вы хотели бы сосредоточиться на управлении. Однако мне бы хотелось узнать — только ли в специализации дело? Возможно, вам не хватает соревновательного духа, чтобы продолжать рваться вверх?

Она закусила губу, не спеша отвечать. И я решил пояснить ход своих мыслей:

— Речь ведь идет не только о вас лично, Мирослава Анатольевна, — заговорил я после паузы. — Разнообразие интересов кружка моих лучших студентов — это огромный плюс к разностороннему развитию. Но человеческий фактор никто не отменял, и я допускаю, что, возможно, мне нужно пересмотреть программу обучения, раз самые успешные мои ученики теряют интерес. Ведь вы можете оказаться в этом не единственной, Мирослава Анатольевна. Так что…

Она тряхнула головой, волосы закрыли лицо, так что девушке пришлось убирать их рукой.

— Нет, Иван Владимирович, — произнесла она. — Никакой тайны тут нет. На самом деле это довольно глупо, но… Я, как и многие в академии, знала, что Кристина Гордеевна Большакова намеревалась стать вашей невестой и супругой. Но вы знаете мою семью, Иван Владимирович, я видела, как взрослые мужчины, прошедшие множество сражений, вдруг влюбляются в медсестер и на эмоциональном порыве берут их в жены. А потом такие браки оканчиваются скандалами, а иногда еще и смертью. Так что я просто не поверила, что чувства Кристины Гордеевны — искренние. И мне захотелось вас поддержать, показать, что эта ее расхваленная сторонниками Большаковых гениальность — всего лишь пустой звук. И что у вас могут быть и другие умные студенты, которые могут не хуже. Просто если бы вы поверили ее намерениям, то в момент, когда она опомнилась, вам бы стало больно. А я не хотела, чтобы вы мучились из-за ветреной девицы, которая способна раздавать авансы, а потом сбегать от собственных слов.

Я хмыкнул, задумавшись о том, как скоро намерения Большаковых переродятся из слухов в легенду о неразделенной любви. Если я к тому моменту не найду себе супругу, однозначно мне светит стать в глазах общества отвергнутым рыцарем печального образа. Что, конечно, не так уж и плохо, такой типаж пользуется спросом у дам.

Но меня постельные подвиги не интересуют.

— Что же, Мирослава Анатольевна, — чуть наклонив голову в знак благодарности, произнес я, — спасибо вам, что поделились со мной. И вы не правы: это совершенно не глупо. Вы проявили ко мне сострадание, а это — замечательная черта. В нашем обществе, где зачастую даже родственники стараются навредить ближнему как можно сильнее, чтобы сожрать его, умение проявлять сострадание — истинное благородство.

Герасимова смущенно отвела взгляд.

— Спасибо, Иван Владимирович.

Я взглянул на часы и вздохнул.

— Что же, Мирослава Анатольевна, был рад с вами пообщаться, но, увы, меня ждут дела, — проговорил я. — И я не забыл о своем обещании предоставить вам всю нужную информацию. Просто это займет чуть больше времени, чем я рассчитывал изначально. Мой партнер хочет подойти к вопросу со всей серьезностью.

Венедикту Кирилловичу крайне не понравилось, что Герасимовы решили влезть в дело, которое он считал чуть ли не своей собственностью. Да, мы обладали фабрикой вместе, однако я как-никак родная кровь. Но ее не было у Герасимовых, которым и так досталось кресло начальника Генерального штаба, а сверху — еще и верность людей, которых Анатолий Никодимович за собой туда подтянул.

Так что Солнцев сейчас занимался тем, что готовил сопоставимые инвестиции, изымая средства из всех возможных каналов. Чтобы удержать контрольный пакет, нам нужно было внести больше половины суммы. И если мне вносить было практически нечего, кроме ритуалов и схем, то Венедикту Кирилловичу предстояло раскошелиться всерьез.

Не каждый день приходится вкладывать в дело больше миллиарда рублей.

— Я вас нисколько не тороплю, Иван Владимирович, — с улыбкой заверила меня Мирослава Анатольевна. — Я буду ждать, сколько потребуется. Это ведь и в моих интересах.