Боярич

До самого окончания нашего позднего обеда меня никто так и не побеспокоил с расспросами о происшедшем. Даже Ольга, хотя и видела, что после еды я значительно подобрел и успокоился, не торопилась закидывать вопросами на тему нынешних событий. Святая, ей-богу, святая. Вот же кому-то жена достанется! Эх…

Браслет завибрировал, отвлекая меня от довольно интересного обсуждения с присутствующими за столом боярышней и поваром Раисой особенностей приготовления плова. Ольга насмерть стояла за так называемый «ферганский» рецепт, бестужевский гений поварешки давила на азербайджанский вариант, а я все никак не мог определиться, кого из них поддерживать в этом споре… В общем, звонок был очень кстати.

Извинившись, я поднялся из-за стола и, покинув кухню, вышел на опоясывающее высокий первый этаж дома гульбище.

– Кирилл, – наследник рода Громовых коротко кивнул и вымученно улыбнулся. – Спасибо.

– Добрый день, Федор Георгиевич, – уже привычно обезопасив себя от подслушивания, поприветствовал я его. – Не стоит благодарности. Я сделал то, о чем мы договаривались. Не больше и не меньше.

– М-да уж… Сделал… – с некоторым, наверное, все-таки недоумением согласился Громов-младший и, вздохнув, переменил тему. – Скажи, почему я не могу связаться ни с Линой, ни с Милой?

– Спят в медблоке. Им дали снотворное, уж очень они переволновались сегодня, – успокоил я собеседника. – Сами понимаете, такая бойня…

– Да уж… Ну, хорошо, что они целы и невредимы. Честно говоря, мы не предполагали, что ты решишь вопрос так… кардинально, – признался дядя Федор.

– Любой другой способ был бы слишком труден и… не гарантировал успеха. Я все-таки не телохранитель, – пожал я плечами в ответ и, в свою очередь, поспешил перевести тему, пока Громову не пришло в голову начать читать мне нотации об излишнем риске. Хотя… вроде бы он и не собирался, но лучше все же не пытаться убедиться в этом на практике. Ведь могу и не сдержаться… – Скажите, базу взяли?

– Хм… собственно, именно по этому поводу я тебя и беспокою, – чуть помолчав, проговорил Громов-младший и тут же вскинул голову. – Постой. Откуда ты знаешь про базу? Насколько мне известно, в переданной тебе информации она не упоминалась. Только адрес в боярском городке…

– Я же был на похоронах… и видел, как Лина обнималась с Романом. Естественно, я пожелал узнать, что это за человек. В конце концов, Малина Федоровна моя ученица, – тщательно взвешивая каждое слово, ответил я и, заметив скептический взгляд Громова, вздохнув, выдавил из себя «настоящее признание»: – Я просто беспокоился о своей безопасности. Кто знает, на что Лина могла подговорить своего… друга.

– Понятно, – протянул Федор Георгиевич, но тут же перестал хмуриться и усмехнулся. – Ладно. Дело прошлое, да и понятное, в общем… Но мы отклонились от темы. Итак… по поводу базы. По закону следующие три дня мы имеем право не покидать ее территории. Это время, что называется, дано на «поток и разграбление». Традиция. Все, что было для нас интересного, а для тебя запрещенного, мы вывезли. Оставшееся упаковали. Считай это частью твоей доли за Романа – законных десяти процентов от общего числа трофеев. Да… есть один момент. Я, конечно, пришлю тебе список и стоимость взятых трофеев после их точного подсчета, но уже сейчас могу сказать, что оставленное на базе имущество – это не единственная твоя прибыль. С того, что мы вывезли, тебе тоже причитается определенная доля. Сам понимаешь, никто не позволит мещанину держать во дворе тяжелую военную технику, а стоимость ее перекрывает цену оставшегося на базе имущества, и изрядно. В общем, жди калькуляцию.

– Щедро, – присвистнул я.

– Кирилл, это то немногое, чем я могу тебе отплатить за сделанное. Если бы не ты, Томилины наверняка прислали бы запись убийства моей дочери… и умирала бы она долго, – тихо проговорил Федор Георгиевич.

– Знаю. Роман говорил, – кивнул я.

– Извини… а ты…

– Записал. Пришлю, – коротко подтвердил. – Это будет адекватным ответом. Только учтите, я не настолько сумасшедший и записи самой стрельбы не вел. Так что у меня имеется лишь часть с записью нашей беседы с Владимиром Александровичем и непосредственно моментом смерти Романа… ну и его бормотание перед тем… как…

– Ты удивительно спокоен для человека, впервые в жизни совершившего убийство, – помолчав, заметил Громов.

– У меня было время, чтобы взять себя в руки, – криво усмехнулся я в ответ и добавил после небольшой паузы: – Кроме того, не забывайте, что я знаком с Эфиром, а это дает кое-какой контроль над эмоциями. Чуть-чуть, конечно, но и это лучше, чем ничего.

– Понятно. Все-таки, наверное, не зря говорят, что у Эфира есть свои преимущества, – заключил мой собеседник и закруглился. – Ладно, Кирилл. Еще раз спасибо за помощь, и… как проснутся, передай сестрам, чтобы позвонили мне. Я волнуюсь.

– Хорошо. Только один вопрос. Что с остальными Томилиными? – поспешил я спросить, пока Громов не отключился.