Боярин

Рана была небольшой – щупальце непентеса лишь черкнуло по двум пальцам, оставив на них красную бороздку, но ощущение было таким, словно рука от пальца до локтя была погружена в расплавленный свинец. Боль, к счастью, длилась всего секунд десять, а потом все закончилось также внезапно, как и началось. Бесследно исчезла даже бороздка.

Георгий вернулся в машину и надавил педаль газа. Дверцу он захлопнул уже на ходу. Внезапно дорога исчезла. Все вокруг сделалось ярко-зеленым. Неведомая сила подбросила Мальцева вверх. Он смотрел на землю с высоты метров четырех и чувствовал, как деревенеют руки и ноги. По телу разливалось что-то теплое и это «что-то» превращало его из человека в… Руки трансформировались в ветки-плети, ноги – в стебель…

Когда зрение вернулось, Мальцев увидел, что газген вот-вот врежется в ряд валунов на обочине. Лишь в последний момент удалось вывернуть руль. Он долго смотрел на свои руки, чтобы убедиться – они по-прежнему остались человеческими.

Георгий сосредоточился на дороге и вскоре почувствовал, что начинает привыкать и к автомобилю, и к характерным особенностям дорожного полотна.

Проехав пару километров, Мальцев остановил машину. Опасный участок, как он надеялся, остался позади и теперь следовало заняться раной Ивана. Потеря крови могла прикончить поставщика до того, как они доберутся до либерейцев. Вновь пришлось пустить в ход ткань комбинезона, постепенно превращающегося в лохмотья. Георгий оторвал две полоски – из одной соорудил жгут, которым перетянул ногу Ивана выше раны, а вторым куском ткани перевязал сам порез, оставленный щупальцем непентеса.

Поставщик застонал. Открыл глаза.

– Где мы?

– Непентесов здесь нет. Я угнал газген Фишера.

– Вижу-вижу. Похоже, Георгий, ты притягиваешь неприятности. Мне доводилось бывать в разных переделках, но до того, как встретил тебя, беды со мной случались не так часто.

– Поменьше болтай. Береги силы. Мы проехали пару километров. Далеко ли до Вондры?

– Еще километров пять-шесть… Дорога приведет сама. Как увидишь идола – глуши мотор… Дальше – пешком.

Иван опять вырубился, но теперь Мальцев знал, что поступил правильно и движется в верном направлении. Теперь самой важной задачей было не пропустить идола. Через полчаса дорога начала подниматься в гору и петлять. Георгий сбросил скорость. И вовремя. За очередным поворотом дорога уходила резко вправо, чтобы обогнуть препятствие – что-то белое, высотой метра в два. Мальцев не сразу понял, что это было, а когда сообразил, то нажал педаль тормоза. Идол! Ну, конечно же, идол. Вот так дела. Он представлял себе то, о чем говорил Иван, совсем по-другому.

Георгий вышел из газгена и приблизился к идолу. Это была гигантская статуя, высеченная из белого мрамора. Взгляду открывалась только голова. Ее и огибала дорога. Большая часть статуи была скрыта лесом кокосовых пальм.

Мрамор растрескался, в щели набилась земля, ставшая пристанищем для растений. Однако различить черты лица все еще было можно. Мальцев горько усмехнулся. Когда устанавливали статую, он уже спал. Столь монументальную скульптуру, расположенную в центре Москвы, не запомнить было невозможно. Наверняка она была сделана тем самым придворным грузином-архитектором незадолго до Великой Войны. Последний, много раз переназначенный президент, во всем своем великолепии.

Какой была высота скульптуры? Георгий попытался составлять пропорции, относительно размеров головы с характерными залысинами, но быстро сбился в вычислениях. Чего там считать? Скульптура была гигантской, а значит и любовь россиян к своему лидеру в последние дни существования старой цивилизации достигла апогея.

А потом все рухнуло. Провалилось в тартары. Сверхдержава рассыпалась в пыль, на ее руинах выросли кокосовые пальмы и саксаулы, а великий русский народ стал ездить на машинах-дроволетах.

Георгий испытывал сильное желание пнуть поверженного идола ногой в то место, где когда-то находился нос, но передумал. Бороться с диктатурой надо было сто лет назад, а не сейчас.

Теперь, как сказал Иван, надо идти пешком. Мальцев так и сделал. По пути заглянул в машину, убедился в том, что Иван все еще без сознания. Поразмыслив, прихватил с собой винтовку. Рассмотрев оружие уже без спешки, Георгий понял, что имеет дело с пятизарядным карабином «Ремингтон». Четыре патрона в магазине. Один в стволе. Еще одно открытие – он неплохо разбирался в оружии. Это следовало добавить к врачебным навыкам и умению водить машину. Интересный наборчик! Еще пару этаких специфических знаний и выяснится, что он никакой не Георгий Мальцев, а Бонд. Джеймс Бонд. Секретный агент с лицензией на убийство.

Что ж, когда он встретится с Вондрой, то потребует себе мартини с водкой и попросит смешать напиток, но упаси Господи, не взбалтывать.