Бойся своих желаний

Номера, в которые поселили битлов, оказались двухкомнатными. Помимо спален, были здесь еще небольшие гостиные – с диваном, журнальным столиком и электрическим самоваром. И вот оттуда слышались чей-то негромкий голос и гитарный перебор. Наташа не стала одеваться. Она просто закуталась в простыню. В конце концов, он видел все прошлой ночью и трогал всюду. И его прикосновения, надо признаться, были прекрасны – не то что дрожащие лапанья похотливых одноклассников. Ей и стыдно было, и не хотелось с ним расставаться, и хотелось чего-то еще, большего, по сравнению с тем, что она получила прошлым вечером.

Девушка отворила дверь в гостиную. Он сидел в кресле, с голым торсом, босой, но в джинсах. В пепельнице дымилась сигарета. На коленях он держал гитару, притоптывал босой ногой, наигрывал и напевал. Он увидел ее, расплылся в улыбке: «О, Натали!» А ей опять стыдно стало – что он подумает о ней, обо всех советских девушках в ее лице! Но он не дал ей возможности помучиться угрызениями. Немедленно воскликнул: «Я написал песню! Я посвящаю ее тебе, Ната!»

И, безо всякой паузы, не давая ей возможности вклиниться с вопросом или разговором, заиграл и запел: обычным, ничуть не выдающимся, но берущим за душу баритоном. А она села на диван и стала жадно впитывать его слова, его песню – ей, конечно, уже посвящали стихи, одноклассник бросил однажды в почтовый ящик Васнецовых целую поэму. Но что тут сравнивать! Тут для нее пел и играл один из битлов песню, написанную лично для нее! У кого хочешь могла голова закружиться – у нее и закружилась. Она прослушала сонг в тумане восхищения и стыда, запомнила только пару слов: «Натали», «сноувайт», «сноу-гёл», «сноу-вайф».

А потом – случаются ведь в жизни великие озарения, не все дурочкой, малолетней жертвой ей себя чувствовать! Она схватила с письменного стола листок и карандаш, положенный здесь на случай, если кого-то из московских генералов и конструкторов осенит гениальная идея о повышении обороноспособности Отечества. Даже в самом страшном сне не мог предположить начальник ФХЧ (финансово-хозяйственной части), что любовно заточенные карандаши будут использоваться в генеральском домике для записывания популярных песен, с помощью которых вероятный противник разлагает как собственную, так и советскую молодежь. Да еще записывать их будут – на казенной бумаге! – из первых, что называется, уст!

И Наташа попросила:

– Спой еще раз.

И когда он охотно вновь стал петь, бросилась записывать за ним и слова и аккорды песни – зря она, что ли, на УПК занималась стенографией и машинописью, а помимо фоно осваивала еще и гитару. И когда он закончил – песня уже была схвачена – заперта в клетку букв, слов и аккордов.

– Подпишись, – сказала она ему, протягивая листок. И он подписался, и поставил число, и сверху написал: «Для Натали, моей дорогой русской Белоснежки». А когда царственным жестом протянул ей назад листок, сказал:

– Ну вот, можешь считать, что ты себя обеспечила.

– Почему это? – не поняла она.

– Мои автографы уже недешево стоят у знатоков. А тут – целая песня.

– Не забывай, что ты находишься в Советском Союзе, – усмехнулась девушка. – Здесь автограф модного буржуазного музыканта не может принести ничего, кроме неприятностей.

– Тогда давай листок назад, – предложил, улыбаясь, он. – Я подарю эту песню какой-нибудь другой девчонке.

– Нет уж! Что подарено, то подарено! А если ты эту песенку еще кому-нибудь посвятишь – я тебя из-под земли достану и выцарапаю оба твоих бесстыжих глаза!

– Ах, так! – воскликнул он.

– Да, так! – сказала она.

Он вскочил и заключил ее в свои объятия. А потом позволил соскользнуть простыне, отбросил ее, подхватил Наталью на руки и отнес в постель.

…И сколько она потом ни интересовалась дискографией «Битлз» – сначала как цельной группы, а позже каждым музыкантом в отдельности, ни разу ей не довелось услышать еще раз ту песню, что она записала ледяным морозным утром в феврале шестьдесят восьмого года. Скорее всего (заключила она, понимая его и вправду легкомысленный характер), он о своем потенциальном хите просто-напросто забыл. Так и остался листок, заложенный в ее «Энциклопедический словарь» на букву «б» («Битлз»), единственным свидетельством того, что песня «Сноувайт Натали» когда-то существовала на свете.

Часть II

Дочка

12. Пограничный жезл

Двадцать четыре года назад. Август 1986 года

СССР, Черноморское побережье Кавказа

Монина Юлия Валерьевна

Звезды насмешливо перемигивались в вышине. До рассвета и тепла (по словам поэта) оставалось еще тысячелетие, однако южная ночь оказалась столь горячей, что порой думалось: пусть она длится! Пусть и вовсе не рассветает!