Читаем Бойцы тихого фронта полностью

Бойцы тихого фронта

Когда самолет приземлился, Блюхер распорядился повторить опыт. На этот раз он приказал сбрасывать груз с большей высоты.

При второй попытке раскрылись все десять.

Я с облегчением улыбнулся, посмотрел на Василия Константиновича.

— Все в порядке, товарищ главком… Предлагаю не терять больше времени…

Но Блюхер, не разделяя моей радости, покачал головой и распорядился проделать еще одну попытку.

При третьей попытке раскрылось девять парашютов. Десятый, с привязанным к нему мешком, врезался в траву.

— Нет! — произнес Блюхер. — Будем передвигаться по земле, пока наверху все не станет надежным. Абсолютно надежным!

— Но, Василий Константинович, — попытался я возразить, — может быть, это чистая случайность… Ведь девять же раскрылись!..

Блюхер дружески положил мне руку на плечо:

— Меня интересует десятый…

Возражать не стоило. Блюхер не согласился бы рисковать без надобности жизнью бойца, при условии, что существовал другой, более безопасный путь.

Неделей позже, после того как Гриша все подготовил, в одну из темных ноябрьских ночей, четырех человек — меня, двух русских товарищей из разведки и одного китайца — перевезли на лодке на другой берег Амура. Лодка принадлежала рыбаку с того берега, его назначили проводником, так как он знал каждый квадратный метр реки, каждый ее изгиб, каждый куст и камешек на той стороне. Широкий, могучий Амур спокойно нес свои темные воды на восток. Мы плыли безмолвно: обо всем договорились предварительно, каждый из нас точно знал свои конкретные задачи, каждого мы посвятили в соответствующую часть общего плана. Китаец должен был только перевезти нас на тот берег реки, а там нас ждали четверо китайских товарищей из военной организации города Цицикара… В нескольких десятках километров ниже по течению Амура китайские армейские соединения уже вторглись на советскую землю. Настал час дать им отпор.

Мы вернулись с задания через девять дней. Все трое разведчиков оказались налицо. Четверо китайских товарищей из Цицикара проводили нас до того самого места на берегу, и тот же рыбак доставил нас на советский берег.

Задачу мы выполнили согласно полученным указаниям.

Блюхер, следивший за движением и действиями нашей группы, поздравил нас и поставил перед нами новые задачи.

Читатель, наверно, знает, как развивался конфликт на КВЖД, как он протекал и чем закончились провокационные действия чанкайшистов на дальневосточной границе Советского Союза. В. К. Блюхер блестяще осуществил детально разработанный план отпора провокаторам, нанес молниеносные и сокрушительные удары там, где враг меньше всего этого ждал (операция на реке Сунгари, Мишанфусская операция, Чжалайнорско-Маньчжурская операция). В военных действиях участвовал целый ряд первоклассных командиров, таких как будущий Маршал Советского Союза и герой Отечественной войны К. К. Рокоссовский, герой гражданской войны С. С. Вострецов, член Военного совета старый большевик Н. Е. Доненко, командир 1-й Тихоокеанской дивизии А. И. Черепанов, командир 9-й кавалерийской бригады Д. А. Вайнер, начальник дальневосточной разведки Медведев и др. Противник был не просто отброшен, а разгромлен. В плен попали десять тысяч солдат, офицеров, несколько генералов со своими штабами, были взяты горы оружия и боеприпасов, несколько бронепоездов, речных судов, средства связи…

Развитие военных действий потрясло правящие реакционные круги Китая и их подстрекателей. Провокация провалилась, крестовый поход, который империалисты усиленно готовили против Страны Советов и который должен был начаться на востоке, провалился в самом начале.

Беспощадно разгромленные на поле брани, чанкайшисты согласились на переговоры. 22 декабря 1929 года в Хабаровске было подписано советско-китайское соглашение, восстановившее нормальное положение на дальневосточной границе и на КВЖД.

Немного позже, на торжестве по случаю награждения Советским правительством Особой Дальневосточной Красной Армии орденом Красного Знамени, Блюхер заявил:

— Если в будущем враг повторит свои попытки помешать нашему социалистическому строительству, нарушит наши границы, Красная Армия сумеет с еще большей решительностью, с еще большим энтузиазмом, с полной готовностью к самопожертвованию во имя дела революции защитить их.

В Москву я вернулся еще до начала советско-китайских переговоров в Хабаровске. Василий Константинович дал мне перед этим десятидневный отпуск, который я провел, знакомясь с Приморским краем. Во Владивостоке я застал Бояна Папанчева, чей район действий включал Дальний Восток, Китай, Японию. С ним была и его жена Пенка. Мы встречались и раньше, когда приходилось «заезжать» во Владивосток и Хабаровск, для упаковки ящиков, направлявшихся в Китай. Теперь Боян работал в разведке.

В Москве меня ждал большой сюрприз. В списке бойцов, которых В. К. Блюхер представил к награждению орденом Красного Знамени, был и я. Орден мне вручил в торжественной обстановке в Кремле М. И. Калинин. Я получил повышение по службе: в моих петлицах появился ромб.