Боксер 3: назад в СССР (СИ)

Был в этой ситуации и еще один чисто практический нюанс. Послеобеденное время наступило уже давно, и дело близилось к вечеру. Вряд ли эта его тусовка — мероприятие на час-полтора. Скорее всего, дело затянется. А завтра утром — естественно, опять тренировка. Пить я, понятное дело, не буду — ну, максимум могу сделать один глоток, если уж совсем припрут, но даже если не пить, с утра придется непросто. Ведь распорядок дня люди придумали не просто так. Если не позволять себе высыпаться — значит, засыпать будешь уже утром: как говорится, поднять подняли, а разбудить забыли. А осовелое брожение в спортзале чревато разными неприятностями. Это не в офисе за компьютером штаны просиживать.

Однако на другой чаше весов лежали отношения с таким непростым и, судя по всему, довольно авторитетным соседом, как Бабушкин. Я понимал, что отношения эти всё равно нужно налаживать, и лучше всего, если удастся сразу, а не исправлять когда-нибудь потом. Все-таки я здесь нахожусь для достижения конкретной цели, а не просто чтобы убить несколько лет. А значит, я должен свести количество преград к минимуму, насколько это возможно. И эта чаша на моих мысленных весах все-таки перевесила.

— Хорошо, — аккуратно согласился я. — Пойдем.

— Вот и отлично, — заметно обрадовался Бабушкин. — Ты только оденься как-нибудь… поприличнее, — и, заметив мой недоуменный взгляд, он добавил: — Ну, как бы ты в гости на праздник пошел.

Надеть, правда, мне все равно пришлось что попало. Все-таки я еще не успел обзавестись парадной одеждой вроде пиджака с брюками и белой рубашки. Хотя кто знает — может быть, они и висели у меня где-то дома в шкафу, как у всякого нормального шахматиста, но сюда, понятное дело, мне никто их не привез. Мало кому могло прийти в голову, что такие вещи пригодятся мне в общаге спортивного общества.

— Пойдет, — критично осмотрев мой внешний вид, одобрил Бабушкин. Мы вышли из номера и начали спускаться на первый этаж. — Слушай, ты уж извини меня, что я тебя тогда так встретил. Я понимаю, тебе обидно было. Но это у меня просто манера такая. Я на самом деле не хотел тебя обижать. Так что можешь всегда на меня рассчитывать, если что. Это я так, внешне такой… шебутной. А на самом деле ничего такого.

Он помахал в воздухе рукой, мол, ни-ни. Ну-ну.

— Да ладно, — ответил я. — Что я, девчонка, что ли? Я не обижаюсь. Всякое бывает. Куда нам ехать-то?

Последнюю фразу я произнес, уже стоя на крыльце нашего общего дома. Денис начал оглядываться вокруг, как будто пытался что-то найти.

— Вообще-то нам нужно доехать до метро с характерным названием Спортивная, — заговорщицки сказал он. — Но для начала нужно обязательно заглянуть еще в одно место. Это здесь, недалеко, всего пара кварталов.

Ну вот и начинается самое интересное. В принципе, я так и подозревал, что с таким персонажем, как Бабушкин, просто и легко ни одно дело не делается. Сейчас начнется: какие-нибудь схемы, тайники, секретные места для встреч… Не живется таким людям легально да спокойно. Впрочем, ладно. Если что, я как-нибудь выкручусь и сумею сбежать — дорогу-то обратно я запоминаю. А уж насчет нелегальности — чьей бы корове сейчас мычать, только не моей. Разберемся, в общем.

Я шел за Бабушкиным, который уверенно показывал дорогу. В конце концов мы остановились в одном из тихих московских двориков.

— Та-а-а-ак, — протянул Бабушкин, поглядывая на часы. — Ну и где он есть?

— Кто? — переспросил я.

— Да договаривались тут с одним человеком. Вот представляешь, Миха, что за люди: на какое время ни договаривайся, все равно опоздают. Никакой пунктуальности. А ведь это, между прочим, их…

Вместо окончания фразы раздался шум мотора, и во двор торжественно въехал грузовик с большой надписью «Мебель». Денис просиял.

«Неужели у Бабушкина где-то здесь есть своя квартира?» — мелькнуло у меня в голове. «А почему он тогда в общаге живет? А если нет, для чего тогда мебель? И почему он встречает машину один? Нет, что-то здесь, похоже, действительно нечисто!»

Пока я над этим размышлял, машина остановилась, и Бабушкин кинулся к кабине, из которой тут же выскочил водитель. Они поздоровались, перекинулись парой фраз и отправились к кузову.

«Он что, решил грузоперевозками подрабатывать? Или этим, как его… бригадиром над кем-то устроился? Вообще-то странное времяпровождение для подбухивающего спортсмена. Хотя, может, здесь и поддавать научился…» Мысли роились в мозгу с бешеной скоростью, одно предположение сменяло другое. Тем временем Бабушкин с шофером извлекли из кузова новенький диван и поставили его на асфальт. Денис протянул водителю деньги, тот попрощался, запрыгнул в кабину и уехал.

Картина маслом, конечно: два молодых спортсмена, один из которых одет, как на свадьбу, и жёлтый, как плюшевый мишка, диван посреди двора. Жаль, никто не сфотографировал. Но шутки шутками, а что же все это значит?

— И чего теперь? — недоуменно спросил я, глядя на это произведение одной из советских мебельных фабрик.