Болиголов (СИ)

Балда быстро заснул, но не сразу попал туда, куда хотел. Сначала ему снились все события сегодняшнего дня в разных формах, больше походивших на кошмар. Как бы спокойно ни завершился полный невзгод день, стресс все равно давал о себе знать. Сначала ему снилось, что Джоф здоров, но Хлоя никак не просыпалась и ее еле-еле растолкали. Потом они не могли разбудить Роджера и думали попеременно, что он убит, он отравлен, он парализован. Потом Роджера все-таки разбудили, но, пока с ним возились, как подкошенный свалился Джоф. Кристоф все время бегал вокруг них и мямлил что-то невнятное, но его чем-то отпоили, и он заговорил, а точнее запел песню, состоящую из рифмованных заклинаний. Наконец-то всех разбудили, и все оказались здоровы, но вдруг все взгляды обратились на него, и его стали толкать, будить, стенать вокруг него и плакать. В общем, сон был не сказать чтобы ужасным, но отвратительно неприятным…

В какой-то момент звонкая оплеуха сбросила с него всю эту тяжесть, и он внезапно оказался в песчаной пустыне. Балда схватился рукой за щеку и почувствовал, что она горит. У него появилась абсолютная уверенность в том, что щека горит не только во сне, но и в реальности. Во сне он оказался не шаром света, а сразу в своем теле: он видел свои руки и ноги и даже новую одежду, которую чуть ранее рассматривал в зеркале. Перед ним на расстоянии пары метров в медитативных позах сидели Блаж и Вернер. Оба они были одеты в облегающие черные короткие штаны. На Вернере была просторную легкая белая рубаха, а Блаж сидела в черной майке с открытыми плечами. Плечи Вернера все также окаймляла черная грива волос, и Блаж все никак не расставалась со своим черным хвостом. Глаза их были закрыты, а лица покрывали легкие улыбки блаженства и упоения. Видимо, время они не теряли и с момента их первой встречи успели окончательно помириться. Улыбка Блаж была чуть хитрее, и он догадался, что это она влепила ему пощечину, устав наблюдать за его кошмарами.

— Рад вас видеть! — Балда поприветствовал магов.

Те не шелохнулись. Он подождал, но результат не изменился. Балда задумался о том, на каком уровне отношений он с ними находится: стоит ли уважительно подождать, пока они выйдут из своего блаженного состояния или же можно их дружески окликнуть или растолкать. Следом появилась мысль, что, возможно, они как раз и ждут его реакции, чтобы он сам определил свое к ним отношение. И если это предположение верно, то значит, что если он будет почтительно ждать их ответа, то даст им некоторые привилегии и контроль над собой.

— Вижу вы сильно заняты. К завтрашнему дню мне нужно хорошо выспаться, так что, если хотите, встретимся следующей ночью. Сниму Болиголов, чтобы вам не мешать.

Блаж открыла хитрые глаза и одарила его блаженной улыбкой.

— Неужели утром ты чувствовал себя измотанным и невыспавшимся? — она попала в цель, точно зная, что он чувствовал утром. На это ему было нечего ответить, но это уже и не требовалось. Его цель была вытянуть ее на разговор.

— Вы были правы насчет Кристофа: его действительно отравили, — продолжил Балда.

Вдруг Вернер рассмеялся, потому что понял ход Балды и промашку Блаж.

— О, простите. Я смеюсь не с отравления Кристофа, а с Блаж, — объяснился он. — Продолжай.

Блаж сдвинула брови, выискивая причину для смеха, но Балда перебил ее поиски своей историей. Он с подробностями, но довольно сжато рассказал, что случилось утром и как прошел их день, добавив, что следующим утром они покидают город и теперь он будет временно вместо Джофа. Так что ему срочно нужно чему-нибудь научиться, чтобы принести хоть какую-то пользу, если вдруг случится непредвиденная ситуация. И не знают ли они что-нибудь о парализующих ядах, вдруг смогут помочь Джофу лучше, чем его друзья из реальности.

— Можем вернуться в твое воспоминание и посмотреть, кто и как отравил Джофа, — предложил Вернер.

— Вернуться не получится, потому что я не видел, как это произошло. Можете только увидеть, как тело отравителя изменило вертикальное положение на горизонтальное, — развел руками Балда.