Большая Четверка. Загадочный мистер Кин. Тринадцать загадочных случаев

— Весьма признателен вам, мосье. Я отправляюсь в Дартмур, à l'heure mêmе[24].

— Неужели! — воскликнул Джон Инглес. — А что, если я поеду с вами? Не возражаете?

— Вы доставили бы нам огромное удовольствие, но мы должны выехать немедленно. Хотелось бы приехать в Дартмур до наступления темноты.

Мистер Инглес спешно собрался, и вскоре мы уже были в поезде, увозившем нас от Паддингтонского вокзала[25] на запад.

Хоппатон оказался маленькой деревенькой, расположенной в ущелье с краю пустоши, поросшей вереском. До самой деревни от Моретхамстеда нужно было еще ехать девять миль[26]

. Прибыли мы туда около восьми вечера, но, так как стоял июль, было еще совсем светло. Свернув на узенькую деревенскую улочку, мы остановились, чтобы спросить дорогу к дому, где обитал морской волк.

— «Гранит-Бангалоу»? — задумчиво переспросил старик. — Вам действительно нужен именно этот дом?

Мы заверили его, что именно так.

Старик указал на маленький серый коттедж в конце улицы.

— Вот он. И к инспектору тоже пойдете?

— К инспектору? — резко перебил Пуаро. — Это еще зачем?

— Неужто вы не слыхали об убийстве? Чистый ужас! Море крови, говорят.

— Mon Dieu! — пробормотал Пуаро — Где этот ваш инспектор?.. Я должен его немедленно видеть.

Пять минут спустя мы уже беседовали с инспектором Медоузом. Сначала инспектор не хотел с нами даже разговаривать, но, едва мы упомянули инспектора Джеппа из Скотленд-Ярда, сменил гнев на милость.

— Да, сэр, его убили сегодня утром. Просто варварски. Слуги позвонили в Мортон, и я выехал сюда сразу же.

Темная история, скажу я вам. Старик, ему было что-то около семидесяти, лежал на полу в гостиной. На голове огромная шишка, а горло перерезано от уха до уха. И сами понимаете, кровь по всей комнате… Кухарка, Бетси Эндрюз, рассказала нам, что у хозяина было несколько китайских нефритовых[27]

статуэток, по его словам, очень дорогих. Так вот, они исчезли. Вроде бы все ясно: убийство с целью ограбления. Но есть тут некоторые моменты… У старика двое слуг: Бетси Эндрюз, она местная, из Хоппатона, и личный слуга, своего рода дворецкий, — Роберт Грант. Грант отправился на ферму за молоком (он это делает каждый день), а Бетси вышла ненадолго из дома посудачить с соседкой. Отсутствовала она минут двадцать — тридцать, между десятью и половиной одиннадцатого. Возможно, убийство произошло именно в это время. Первым вернулся Грант. Он вошел в дом через заднюю дверь (здесь не принято запирать двери, по крайней мере днем), поставил молоко в кладовую и ушел в свою комнату покурить и почитать газету. У него даже и мысли не было, что в доме что-то произошло, так, во всяком случае, он говорит. Потом вернулась Бетси. Она зашла в гостиную, увидела, что случилось, и подняла такой жуткий крик, от которого и мертвый бы поднялся. Но он не поднялся. Короче, выходит, когда старик был в доме, кто-то зашел и все это сотворил. Но меня смущает одна вещь: уж слишком хладнокровно было совершено это убийство. Ведь нужно было среди бела дня пройти по улице или пробраться через соседские участки. «Гранит-Бангалоу» окружен домами. Как могло получиться, что убийцу никто не заметил?

Инспектор торжествующе умолк.

— Я понял вашу мысль, — сказал Пуаро, — продолжайте, пожалуйста.

— Да, сказал я себе, — продолжил инспектор, — что-то здесь не так. И начал искать эти нефритовые статуэтки. Мог ли простой бродяга знать, сколько стоят эти безделушки? Конечно же нет. И потом, это же так опасно — днем явиться в дом. А что, если старик закричал бы или позвал на помощь?

— Я думаю, инспектор, — вступил в разговор Инглес, — что сначала его ударили по голове — иначе откуда эта шишка, а уж затем убили.

— Совершенно верно, сэр. Сначала его сбили с ног, а затем перерезали горло. Тут-то все ясно. Но как, черт возьми, он вошел и вышел? В таких деревушках чужаков сразу примечают. Мне кажется, никто и не приходил. Я все осмотрел вокруг. Накануне был сильный дождь, и на полу я нашел массу отпечатков, их оставили те, кто входил на кухню. В гостиной были только две пары следов (Бетси Эндрюз остановилась в дверях) — мистера Уолл и (он носил шлепанцы) и еще чьих-то башмаков. На них была кровь, и я проследил, куда вели следы. Да, сэр, простите, вы что-то хотели спросить?

— Продолжайте, пожалуйста, — сказал Инглес, — все понятно.

— Они вели на кухню и там обрывались. Это улика номер один. На двери в комнату Гранта пятна крови. Это — номер два. Я осмотрел ботинки Гранта и сличил с отпечатками на полу. Следы точно его. Я арестовал Гранта, и что же, вы думаете, я нашел у него в чемодане? Несколько нефритовых статуэток и документ об условно-досрочном освобождении из тюрьмы. Роберт Грант на поверку оказался Авраамом Биггсом, который пять лет назад был осужден за квартирные кражи.

Инспектор сделал выразительную паузу.

— Что вы скажете на это, джентльмены?

— Ну что ж, — сказал Пуаро, — дело совершенно ясное. Предельно ясное. Этот Биггс, или Грант, должно быть, глупый и необразованный человек, не так ли, инспектор?