Большая игра

Кап… кап, кап, кап… кап, кап… Влага, скапливаясь в маленькие лужицы, стекала тоненькими ручейками с ржавых крыш домов и крупными каплями звонко разбивалась о потрескавшийся тротуар.

Кап… Кап, кап… Кап, кап…

Донн наслаждался музыкой падающих капель. В ней было что-то завораживающее. Иногда к этой мелодии тягучим аккордом примешивался звук проехавшего вдалеке электромобиля, врываясь шумом своего двигателя в тонкую мелодию капели.

Белый туман тяжелыми пластами стелился по безмолвной улице, растекаясь по грязным, узким переулкам. Донн Эсхайд явственно слышал каждый шорох, который издавали то ли обрывки шелестящей бумаги, устилавшей мостовую, то ли призраки людей, некогда населявших этот район.

Между кирпичной стеной дома и ржавым мусорным баком сплел свою паутинку маленький паучок. Капельки туманной влаги покрывали невесомые призрачные нити, и Донну казалось, что паутинка издает чуть слышный мелодичный звон.

Внезапно звон стал громче, словно пробудились от сна и зазвенели тысячи невидимых серебряных колокольчиков. В паутине затрепетал большой, жирный слепень. И в этот миг из щели между растрескавшимися кирпичами стремительно выскочил паучок — хозяин своей паутины.

Через несколько секунд, которые для Эсхайда тянулись целое столетие, жертва паука превратилась в туго спеленатый кокон. Как ловко орудовал паук своими мохнатыми лапками, оплетая тонкой паутиной свою жертву. Слепень казался крупнее и сильнее паука, но с каждой новой паутинкой на его крыльях шансов порвать сеть и вырваться на свободу у слепня становилось все меньше и меньше.

Донн не отрываясь смотрел на паука. В его затуманенном наркотиками сознании паук начал стремительно расти, пока не вырос до гигантских размеров, заполнив собой все пространство. На Донна в упор смотрели четыре пары глаз, и Эсхайд не мог отвести своего взора от этого гипнотизирующего взгляда.

В огромных глазах, окруживших его со всех сторон, Эсхайд увидел черные и глубокие, как сама смерть, зрачки, с холодной ненавистью следящие за ним. Но у паучьих глаз нет зрачков! Это были глаза человека — человека-оборотня. И это создание мрака и пустоты, воспаленного сознания наркомана, начинало оплетать тонкой паутиной руки, ноги, всего Эсхайда. Донн закричал, но его голос запутался в липкой паутине, залепившей ему рот. Донн Эсхайд дернулся, пытаясь порвать липкие путы, но не смог пошевелиться. А человек-паук уже тянул к его венам, где от напряжения пульсировала кровь, свои страшные клыки, с которых капал яд. Страшный, парализующий взгляд холодных паучьих глаз пронзал насквозь, проникая в мозг иглой шприца с наркотиком и выходя из затылка наружу, подобно холодному лезвию ножа самоубийцы, принося нестерпимую боль. Клыки были уже в дюйме от сонной артерии, когда Эсхайд понял, что зеленые капли яда, капающие с них, это наркотин. И тут же ужас Эсхайда сменился страстным желанием, чтобы эти мерзкие клыки вонзились в его плоть и наполнили его вены своим содержимым. Донн, как наяву, почувствовал, что острые зубы протыкают его кожу, мясо, стенки сонной артерии и проникают внутрь. Эсхайд вновь закричал, но на этот раз от восторга, сравнимого лишь с эротическим экстазом. Эсхайд был счастлив.

Спайдер отвернулся от окна, где в стекле отражались его глаза, он сам и кабинет, находящийся за его спиной. Пространство по другую сторону стекла было полностью погружено в густой, тяжелый туман, в котором не видно было даже уличных фонарей внизу.

Его личный телохранитель Микадзуко Яко бесшумной тенью неподвижно стоял за высокой спинкой кресла босса. За длинным столом сидели Вит Смуглер и глава службы безопасности клана Крул Мордер. Глухонемой слуга Бониэль Фаций убирал со стола пустые стаканы.

За окном стояла непроницаемая молочно-белая пелена тумана.

— Хорошая погода для контрабандистов и убийц, — сказал Спайдер. — Я люблю такую погоду. — Не спеша Спайдер отвернулся от окна и посмотрел на Смуглера. Как идут дела, Вит?

— Сэм Шеппард выбыл из игры, босс, — ответил Смуглер. — Чарли шлет личную благодарность за то, что мы оказали ему доверие и отдали под его контроль лаборатории на островах Архипелага. Он заверяет нас, что семья может целиком рассчитывать на него самого и его людей.

Спайдер сел в кожаное кресло во главе стола, сложив руки домиком у себя на груди. Наклонив голову, он внимательно осмотрел каждого из присутствовавших проницательным взглядом холодных глаз. За столом напротив друг друга сидели Вит Смуглер и Крул Мордер. Они сидели в молчаливом ожидании уже пятнадцать долгих минут, пока Спайдер любовался туманом из окна своего офиса.

Вит Смуглер сегодня был одет в светлый, совсем не подходящий для делового совещания костюм в тонкую красную полоску. Под плотно облегающим пиджаком сияла ослепительно белая шелковая рубашка с широким галстуком канареечного цвета в голубых ромашках. А в петлице пиджака был вставлен бумажный розовый цветок, опрысканный духами «Большой мужчина».