Большая история. С чего все начиналось и что будет дальше

То, что мы часто называем разумом, – это всего лишь один из многих биологических механизмов принятия решений. Он выносит резолюции по важным вопросам, если мозг достаточно большой, если хватает времени и если другие системы зашли в тупик и не могут дать четкого ответа. Нужно ли мне тратить столько энергии на бег, если на самом деле гонится за мной не лев? Исходят ли от моего соперника пустые угрозы, или я должен отреагировать?

Ощущения, эмоции и мышление вместе образуют внутренний субъективный мир, в котором живут все люди и, вероятно, многие другие виды с крупным мозгом. То, что мы называем сознанием, это, по-видимому, состояние резко сфокусированного внимания, к которому, как в суде, взывает мозг, когда нужно принимать новые, сложные и важные решения. Отсюда можно заключить, что в какой-то степени сознание есть у многих организмов, мозг которых достаточно велик, чтобы обеспечить необходимое рабочее пространство для принятия действительно сложных решений[115]

. Но в штатном режиме это не нужно.

Добавьте к этим системам принятия решений память, и вы получите основу сложного обучения, способность регистрировать результаты решений, принятых ранее, и использовать эти данные, чтобы усовершенствовать процесс в будущем. Так, рыбы-губанчики чистят зубы рыбам, которые легко могли бы съесть их. Но им приходится выучить, кто из клиентов их не съест и сможет предоставить бесплатное питание в щелях между зубов. Память может хранить результаты сознательных решений и использовать их для быстрой автоматической реакции. Если вы уже научились водить машину, вам не нужно мысленно прокручивать длинную последовательность действий при виде красного света. Тело просто проделывает их. Вы даже не заметите, как нога жмет на тормоз.

Эти сложные системы принятия решений и моделирования формировались на протяжении всего фанерозоя. Особенно ярко они развились у животных, потому что им приходится принимать гораздо больше решений, чем растениям. У большинства беспозвоночных нейронные сети по-прежнему распределены по всему телу, хотя часто скапливаются в определенных узлах, или ганглиях. Некоторые беспозвоночные, например осьминоги, построили из таких сетей мощные системы обработки информации; большинство нейронов осьминога сосредоточено в щупальцах. У позвоночных многие нейроны тоже проходят глубоко в тело, где поддерживают связь с клетками органов чувств и моторными клетками – исполнителями решений. Но когда средств восприятия стало больше, а обработка стала критичной, все больше нейронов начало сосредоточиваться в мозге, где они превратились в специализированных обработчиков информации. Обработка информации оказалась особенно важна для птиц и млекопитающих, которые сложно устроены и расходуют много энергии, хотя эти очень разные типы организмов развили разные подсистемы, чтобы управляться с большими объемами данных[116].

Тем, что обрабатывать информацию становилось все важнее, можно объяснить эволюцию и рост у млекопитающих коры – внешних серых слоев мозга. Кора обеспечивает большое пространство для вычислений и значительно увеличивает вычислительные возможности, поэтому у млекопитающих стало лучше получаться решать задачи в незнакомых ситуациях или когда другие системы принятия решений зашли в тупик. В конце концов у самых мозговитых из них развились системы общей обработки информации и решения задач, которые по сравнению с аналогичными системами у бактерий все равно что интернет по сравнению с деревянными счетами. Эволюция этих мощных систем в итоге должна была привести к информационному взрыву, который произошел благодаря нашему выдающемуся виду.

Прибывает астероид. Счастливый случай для млекопитающих

По-видимому, мозг млекопитающих долгое время уступал силе динозавров. А потом, 65 млн лет назад, в одно мгновение все изменилось.

Мир динозавров исчез всего за несколько часов, когда в Землю врезался астероид диаметром 10–15 километров[117]. Его падение спровоцировало большое вымирание, в ходе которого исчезла примерно половина существующих родов. Геологи называют его «К-Т-вымирание», потому что оно произошло на границе двух периодов – мелового (который часто сокращенно обозначают буквой К от немецкого слова «мел» – Kreide) и третичного, как раньше называлась эра кайнозоя, начавшаяся 65 млн лет назад.