Большая книга приключений для ловких и смелых

– Договариваться тут со шмакодявкой! Пошла быстро, куда сказали, а не то…

– Убьете? – с вызовом спросила Лена. Похоже, крик этот ее не столько испугал, сколько разозлил.

– Незачем, – откликнулся толстяк. – Мы просто позаботимся, чтобы ни вам, ни тренеру вашему никто и никогда больше не дал работу. И все для вас закончится – все поездки, все соревнования. Не хочешь получить сейчас медальку – больше не будет у тебя ни одной, – с неожиданной для его мягкого, жирного голоса жесткостью отрезал толстый. – Будете в своем интернате пшенку без масла кушать, чужим обноскам радоваться и вспоминать славное спортивное прошлое! Или ты думаешь, что ваш директор станет тебе деньги на поездки искать? – хитро прищурился он.

– А без этих медалек – что станется с вашей жизнью, милочка? – немедленно подхватил холеный. – У вас ведь, кажется, нет мамы с папой, которые оплатят вам нормальное образование, купят квартиру, подарят машину? Да просто тарелку супа нальют! Вы ведь только на спорт в жизни и можете рассчитывать, а его-то у вас и не будет…

Парень в кожаной куртке гнусно заржал и подвел итог:

– Короче, девка! Или сейчас тихо, без разговоров идешь в зал, или потом всю жизнь знаешь, куда ходить будешь? – И дальше, не стесняясь в выражениях, он пояснил Лене, какая судьба ждет ее в будущем.

Мурка аж вырываться перестала – ее скрутило от отвращения.

Зато Лена пожала плечами – и так же просто и без затей продемонстрировала своему обидчику оттопыренный средний палец. И шагнула поближе к Мурке.

– Не выйдет со спортом – на маляра пойду учиться. Строители сейчас нормально заколачивают, – словно принимая самое важное решение за всю жизнь, пробормотал старший пацан. – Мы тоже несогласные. – И мальчишки двинулись за Леной.

– С самого начала не надо было соглашаться, – проворчала Люба, вприпрыжку спеша за ними. – Сейчас бы так не влипли…

– Я всегда знала, что танцовщицы ката – самые умные. – Запас людей в сосенках еще не кончился: сейчас оттуда вылезала Кисонька. – Вы ее в следующий раз слушайте! – Эффект брошенного на интернатских парней насмешливого взгляда несколько портили заплывшие, как у алкоголика со стажем, веки. Впрочем, видеть они Кисоньке не мешали.

– Вот, а ты боялась! – с удовлетворением разглядывая Лену, сказал Кисоньке Вадька, вылезая следом. – Это без одной участницы финал может состояться, а без двух – никак! А они обе здесь…

– А что, уже наш финал? – в один голос забеспокоились и ощетинившаяся, сжавшаяся в комок перед дракой Лена, и болтавшаяся в руках у охранников Мурка.

– Спокойно, все предусмотрено. Я же обещал, что придумаю, как нам быть все время в курсе расписания боев! «Жучок» возле судейского стола на динамики налепил, – объявил Вадька, демонстрируя свой коммуникатор. Из микрофона мобилки доносились приглушенные звуки спортзала. – Если вас объявят, мы услышим.

– Только одна из них никуда не пойдет, – негромко добавил холеный.

– Позвольте с вами не согласиться. – Небрежным движением Кисонька выдернула из песочной кучи лопату.

– Деточка, ты этим совочком в песочек собралась поиграть?

– Нет. Я сперва вас этой лопатой урою, а потом ею же и закопаю, – сохраняя обычную церемонную вежливость, сообщила Кисонька.

Лопата блеснула на солнце, заточенным краем метя точно в висок одного из Муркиных охранников. Тот заорал, суматошно отпрянул, выпустив Мурку. Та мгновенно воспользовалась предоставленной свободой, ногой заехав второму охраннику, куда давно целилась, – пониже живота. Мужик задохнулся – и ему срочно понадобились обе руки. Мурка отскочила.

В самое последнее мгновение Кисонька чуть повернула лопату – и вместо остро заточенного края первый охранник получил удар плашмя. В лоб и с полной силой. Тут же лопата перевернулась у Кисоньки в руках и…

– Пух! – охранник раскрыл рот, беззвучно хватая воздух, когда черенок врезался ему в живот.

На обратном ударе Кисонька «приветила» его полусогнутого дружка по макушке.

– Ты ж гля… – бессвязно заорал парень в кожаной куртке, бросаясь к девчонке.

Наперерез ему прыгнула Люба, выхватывая из-за пояса нунчаки, – не те, из полых трубок, с которыми она выступала на соревнованиях, а обычные струганые деревяшки.

– Я теперь, как ты, тоже без резиновых обкладок ношу! – с энтузиазмом заорала она Кисоньке, подпрыгивая и хлестко залепляя кожаному по башке. Тот завыл. Попытался ухватить девчонку…

– Учти, это противозаконно, – хладнокровно предупредила Кисонька, гоняясь с лопатой за лавировавшим по-заячьи между качелями толстяком.

– На турнире можно, – сообщила Люба, подвешивая своему противнику с другой стороны.

Мурка тем временем хладнокровно уселась на бортик песочницы рядом с интернатскими.

– А вы участвовать не будете? – осторожно поинтересовался Вадька.

– В смысле, девчонок придержать? – лениво поинтересовался старший пацан. – Чтобы не поубивали?