Большая книга приключений и загадок

– К вам заходят и профессиональные художники? – с уважением спросил Ботаник.

– Конечно. Дают мастер-классы или устраивают конкурсы, – кивнула я, загружая сайт «Создай комикс».

– И как твой Санни тут ориентируется? – удивилась Ника. – Он что, по-русски понимает?

– Нет, наш сайт можно смотреть и на других язы… Ой!

– Что случилось? – спросила вся троица хором.

– Интернет отключили! – воскликнула я, огорченно глядя на половину сайта, которая успела загрузиться. – Только не сейчас! Он ведь так нам нужен!

В дверь постучали, но заходить не стали.

– Папа намекает, что ночь настала, – прошептала я.

– Тогда расходимся, – поднялась с места Нонна. – А ты попробуй еще раз чуть позже подключиться. Вдруг получится?

Я вышла проводить друзей в коридор и вдруг заметила, что в кармане у Нонны на спине что-то помигивает.

– Нонна! – окликнула я девушку. – У тебя телефон горит в кармане.

– Где? – не поняла Ноликова.

– На спине.

– Но карман декоративный. Я в него ничего не кладу. Тебе показалось.

– Нет, правда горит.

Я приблизилась к ней. Засунула руку в карман. Нащупала какое-то устройство и вытащила его.

– Что там? – спросил Ботаник.

Вероника включила свет. Мы склонились над устройством.

– Это «маячок», – сообщила Вероника, – я видела такой в фильме с Брюсом Уиллисом.

– Преступники! – воскликнула я. – Они засунули Нонке в карман «маячок»! И теперь знают, где мы находимся.

– О, боги Рима и Греции! – завопил Ботаник. – Надо звать на помощь! Злобные данайцы использовали Нонну как троянского коня!

Парень бросился к телефонной трубке.

– Не надо никого звать, – мрачно сказала Нонна, – никакой я не конь. И никакие это не данайцы, а Редькин. Сунул мне «маячок», чтобы отслеживать мои передвижения. Приревновал к Сережке.

– Почему ты думаешь, что он? – спросила я.

– А помнишь, Сережка сказал, что он меня панибратски по спине похлопал? А раньше так никогда не делал. Тогда, видимо, «маячок» и пристроил.

– Давайте его Супербяке прикрепим, – предложила я, разозлившись, – пусть Редькин за ним следит.

– С милицией шутки плохи, – вздохнула Нонна.

– Тогда носи «маячок» сама, – сказала ей я. – А завтра посоветуемся со Славой и что-нибудь придумаем. Сейчас главное – сосредоточиться на поисках преступника.

Мои друзья ушли. Я закрыла за ними дверь. Развернулась. И столкнулась с папой. Ой! Я совсем про него забыла!

Папа молча смотрел на меня. Я поняла – он все слышал.

– Преступники? – повторил папа. – Шутки с милицией? Вы занимаетесь расследованием?

Я кивнула. Глупо было бы отрицать.

– Тебе все понятно? – спросил папа.

Я опять кивнула. Да, понятно. Из номера я больше не выйду. Я так расстроилась, что надела пижаму со спящей Пуккой и надписью «I’m so tired»[20] и легла спать. А что еще можно делать в гостиничном номере без Интернета? Мы почти распутали преступление, но самое главное теперь произойдет без меня.

Глава 17, в которой мы разгадываем анаграммы

Любимая пижама не помогла: ночью я спала плохо. Меня преследовал сон: под пение цикад за мной носилась клюка бабушки Ботаника и норовила пульнуть мне в спину горохом. Горох засвистел. Я подпрыгнула и открыла глаза. Свист не исчез. Я накинула на пижаму «кенгурушку» и вышла на балкон. Свежий утренний ветер растрепал мои волосы. Внизу стоял Слава в окружении остальных.

– Выходи! – крикнул Слава, перестав свистеть.

– Не могу, – ответила я, собирая волосы в привычный конский хвост.

– Почему?

– Папа не выпускает. Он вчера слышал, как мы обсуждали наше дело.

– Жаль. Тогда сиди у себя, жди, пока Интернет подключат.

– Не скучай, – крикнула Нонна. – Мы решили сходить к Виктору. Может, он вспомнит еще какие-нибудь необычные дома, где живут «желтопузые птахи».

– Это вы хорошо придумали. Ботаник, твоей бабушке помогли спуститься на землю на детской площадке?

– Помогли. Знала бы ты кто! Елистрат Елистратович Лопуховский. Родионов пообещал ему столько денег за первое же выступление, что Лопуховский отправился осматривать новые коттеджи. Там и наткнулся на бабушку. Она уверена, что он – сатурнянин.

– Так ему и надо! – отозвалась я.

– А навестить тебя можно? – спросил Слава.

Я оглянулась. Отец стоял перед зеркалом и повязывал очередной шейный платок.

– Можно, – ответил он мне, – попозже, когда я вернусь. Не раньше двенадцати.

Я передала его слова ребятам и вернулась в комнату, чуть не споткнувшись о стоящий на полу поднос, накрытый большой крышкой.

– Что это? – удивилась я.

– Твой завтрак, – сказал папа спокойно. – Мы ведь договаривались, что ты не будешь покидать номер.

– А как же свежий воздух?

– Мы уезжаем послезавтра. Два дня подышишь воздухом на балконе.

– Почему ты так сурово со мной обращаешься?

– Потому что послезавтра начальство примет решение о моей командировке. Твои проблемы с милицией могут повлиять на него негативно.

– Но ведь мы должны изображать счастливую семью! Как ты объяснишь то, что запер меня в номере?

Папа молча причесывался.