Большая книга ужасов, 2016

– Нету у меня никакой температуры, – огрызнулся Ефимыч, – и я уже попил… хоть и не чаю. А кто на моем месте не выпил бы, если бы увидел, как Лёнечка из курятника вылезает весь в перьях, дверь морга настежь, а на пороге лежит… Пятнистая Молчунья?!

– Это кто такая?! – в ужасе прошептала Марина Николаевна, и Ефимыч несколько смутился:

– Да это я одну из постоялиц моих так прозвал… ну, из этих, которые в морге залежались. Она спала и спала себе вечным сном на своей каталке под своей простынкой, вся насквозь проформалиненная. А тут вдруг, понимаешь, валяется на пороге! Ну вот объясните, как она могла там без посторонней помощи оказаться? – воскликнул Ефимыч. – Ведь трупы не ходят!

Валюшка могла бы, конечно, сказать ему, что на сей счет никогда нельзя быть ни в чем уверенным.

Могла бы… но не стала этого делать.

Промолчала.

– А где теперь Лёнечка? – растерянно спросила Марина Николаевна. – Может, поговорить с ним? Может, он что скажет?

– Да он уже сказал, – хмыкнул Ефимыч. – Знаете, что? «Гул в трубе – душа покойника пришла!» А потом спать лег.

– Господи, спаси и сохрани! – быстро перекрестилась Марина Николаевна. – Ну, пусть спит. И я все же не верю, что это Лёнечка такой ужас мог сотворить. Ладно, кур напугать, но чтобы сбросить с каталки эту… как ее…

– Пятнистую Молчунью, – подсказал Ефимыч.

– Вот-вот. Такой вандализм в морге учинить – нет, Лёнечка не мог, правда, Валюшка?

Та промычала что-то невразумительное.

– Может быть, – предложила Марина Николаевна, – доктору Потапову позвонить? Может, он в этой неразберихе разберется?

– Да я ему звонил, – с досадой сказал Ефимыч. – На сотовый. Но доктор сказал, что он и Сан Саныч вместе куда-то поехали. Только к вечеру вернутся.

– Ну к вечеру так к вечеру, – с трудом проговорила Марина Николаевна. – А мы пока что пойдем, Ефимыч. Меня знобит все сильней. Валюшка меня проводит и скоро вернется.

Ефимыч что-то недовольно пробурчал и скрылся в своей каморке.

Валюшка чувствовала: Марине Николаевне хочется обсудить то, что они услышали от сторожа, и молчит она только потому, что говорить ей трудно. Но Валюшка радовалась этому, потому что в голове у нее царила полная неразбериха и никак не удавалось навести порядок в сумятице мыслей.

Погода стояла довольно противная: и сырая, и ветреная, и морозная. Как-то все в одну кучу собралось.

Дошли до дому, где жила Марина Николаевна.

– Зайдешь? – спросила она Валюшку.

– Нет, что вы, – усмехнулась та. – Я сварюсь.

– Ну тогда подожди меня здесь, я быстро, – сказала Марина Николаевна, входя в подъезд, и буквально через минуту вернулась, держа в руках небольшую книгу в потертой кожаной обложке с потускневшей надписью «Мифологический словарь». – Наслаждайся, – протянула она Валюшке книгу. – А я пошла к своему чаю.

– Выздоравливайте скорей, – сказала Валюшка, потом сделала осторожный чмок где-то около щеки Марины Николаевны и побежала к больнице, на ходу листая книжку.

Впрочем, скоро она приостановилась. Во-первых, читать на ходу мелкий шрифт было очень трудно. Во-вторых, хотелось не только читать, но и думать. А в больнице Ефимыч вряд ли даст ей такую возможность. Ему непременно захочется поговорить о том, что случилось ночью. Да еще и Лёнечка притащится… Конечно, с ним надо встретиться, обязательно надо, с этим Лёнечкой, к нему море вопросов накопилось, но сначала хотелось хоть в чем-то разобраться самой. Поэтому Валюшка свернула с дороги, ведущей в больницу, и вошла во двор еще одного такого же многоквартирного дома, как тот, в котором жила Марина Николаевна.

Здесь была устроена детская площадка. Посредине стояла деревянная горка с нарисованными по бокам какими-то мультяшными зверушками, побелевшими от изморози. Горку с наступлением морозов залили водой, и теперь она превратилась в ледянку.

Валюшка с удовольствием покаталась бы, но у нее имелись куда более важные дела.

Рядом с горкой из заваленной снегом песочницы торчал довольно уродливый снеговик. Вместо глаз ему воткнули черные угольки, вместо рук – растопыренные веточки, вместо шляпы нахлобучили вылинявшее пластиковое ведерко. Вместо носа торчала не морковка, а сучок.

Единственной приметой лета были качели, которые с легким скрипом покачивались под ветром. На эти качели Валюшка и уселась, раскрыла книгу и принялась ретиво перелистывать страницы.

«Ну вот, – подумала весело, – теперь не только Лёнечка словари читает, я тоже!»

Честное слово, это оказалась просто бесценная книга! В ней Валюшка нашла ответы на множество вопросов. Беда только в том, что, чем больше ответов она находила, тем больше возникало вопросов, однако она продолжала упрямо читать словарные статьи.

Про Хельхейм в «Мифах народов мира» было написано следующее: