Большая книга ужасов – 3

Девочка готова была расплакаться, а потому предпочла прервать бесплодный разговор. Аннушка не хотела рыдать в присутствии Кеммы, выглядеть жалкой и слабой. Она лежала, молча глотая слезы, в отчаянии глядя на таявший во мраке потолок. А вскоре светильник полыхнул на прощанье ярким светом и погас, погрузив гробницу в непроницаемую тьму.

Холеные пальчики с накладными ногтями совершенно не были приспособлены для такой грязной, трудоемкой работы. За пару минут девушка уже успела лишиться своего маникюра, но, стиснув зубы от боли и злости, упорно продолжала разбирать закрывавшие проход обломки камней. Пот заливал глаза, размывая косметику, задача казалось непосильной, однако руки продолжали ворочать тяжеленные глыбы.

Стук камней и чье-то шумное дыхание нарушили мертвый покой гробницы, донеслись до опутанных погребальными пеленами пленниц.

— Ты слышала? — Аннушка встрепенулась, словно по телу пробежала электрическая искра.

— Слышала, — откликнулась лежавшая рядом жрица.

— Может, это Чижик опомнился, или Артема совесть замучила? Кто-то же должен прийти нам на помощь?!

— Не упоминай при мне имени этого предателя! И не рассчитывай на помощь рабов Черного Колдуна: они уже давно не принадлежат себе. Скорее Синухет решил, что мы достойны еще более мучительной казни, а потому послал за нами. Ему нравится мучить людей, обрушивая на них все более изощренные страдания. Есть много казней, по сравнению с которыми медленная смерть от жажды еще не самая страшная.

— Не говори так!

— Я не хочу, чтобы ты тешила себя ложными надеждами.

С той поры как погас светильник, они утратили счет времени. Аннушке казалось, что она целую вечность лежит в этом жутком холодном склепе, потихоньку превращаясь в самую настоящую мумию. И вдруг за стеной послышался непонятный шум… Но слова Кеммы убили робкую, теплившуюся, как искра в погасшем костре, надежду, заставили трепетать перед новыми, неведомыми испытаниями. Аннушка начала твердить под нос слова полузабытого заклинания, чувствуя, что вот-вот по-детски, во весь голос разревется.

Грохот отбрасываемых в сторону камней становился все громче.

— Ну же, еще немного! — послышался девчоночий голос. — Давай, глупое животное, помоги мне! Я же для тебя стараюсь! Тяни на себя этот чертов булыжник!

Еще несколько мгновений напряженного ожидания, и в погребальную камеру проник слабый свет карманного фонарика.

— Живые здесь есть?! Скажите, что мы не зря старались!

Аннушка просто онемела от неожиданно обрушившегося на нее счастья, но потом все же смогла разлепить пересохшие губы и отчаянно, во весь голос закричала:

— Сюда! Сюда! Мы еще живы!

Четыре руки, точнее, две девичьи ладошки и пара лапок какого-то животного продолжали усердно разбирать завал. Вскоре отверстие расширилось настолько, что в него сумела проскользнуть шустрая обезьянка. Чуть позже появилась и перепачканная пылью, усталая Кристина.

— Круто! — присвистнула она, когда луч фонарика выхватил из мрака опутанные белыми бинтами тела. — В таком прикиде только на Хэллоуине тусоваться!

— Ильина, каким ветром тебя сюда занесло? Так не бывает… — изумилась Аннушка, увидев свою одноклассницу. — Но в любом случае, развяжи меня скорее, у меня нос чешется с нечеловеческой силой. Пожалуйста, Кристина!

— Кристина?

Кемма еще не видела свою спасительницу, но имя показалось ей знакомым. В памяти всплыли не слишком приятные воспоминания — долгие вечера на даче вероломной Ульяны, надумавшей избавиться от своей госпожи. Жрица покарала Ульяну, обратив ее в мерзкую четвероногую тварь, но, похоже, на этом история предательницы не завершилась. И точно, стоило Кемме вспомнить о бессовестной красотке, как к ней на живот запрыгнула обезьянка с таким знакомым, человеческим выражением глаз. Египтянка даже зубами заскрежетала, представив, какой жалкой, беспомощной она кажется проникнувшей в гробницу Кристине и ее заколдованной сестре.

— Кристиночка, раз уж ты здесь, сними с меня эти бинты, — продолжала умолять ерзавшая на погребальном ложе Аннушка. — Скорее! Ну же…

— Помнишь, как ты не дала мне списать задачки по алгебре, Калистратова? Мне ведь за это пару влепили… А если серьезно, я и пришла сюда, чтобы вас освободить. Но с одним условием. Сначала Кемма расколдует мою сестру. Идет?

Египтянка уже собиралась ответить категорическим отказом, но вовремя спохватилась, сообразив, что сейчас не самое подходящее время для демонстрации характера. Она промолчала, а Кристина подошла к ней, наклонив голову, посмотрела прямо в глаза:

— Ну, так как, Кемма? Твоя свобода в обмен на человеческое обличие Ульяны?

— Будь по-твоему. Но прежде освободи меня, иначе я не смогу произнести заклинание.

— А если ты передумаешь?

— Я не имею привычки лгать. Но если тебе спокойней, то поклянусь, что возвращу человеческий облик твоей сестре, как только ко мне вернется магический дар.

— Ладненько. Будем верить в порядочность и благородство.