Большая земля

Ближе к вечеру сделали недолгий привал, по-братски разделив банку тушенки и несколько сухарей с полупрозрачными ломтиками сала из запасов Гускина. Сильно сытнее не стало, но хоть в животах прекратило тоскливо завывать.

А еще буквально через полтора часа добрались до железной дороги…

– Это, как я понимаю, и есть станица Нижнебаканская, она же – достаточно крупная станция местной «железки», – прокомментировал, сверившись с картой, Алексеев. – Вышли, как по ниточке, удивительно просто. Ну что, подберем подходящее местечко, отдохнем и понаблюдаем?

– Подумаем, – туманно ответил Шохин, прикладываясь к биноклю. – Сперва осмотреться нужно.

– Нужно, – покладисто согласился старлей. – Вот только отсюда ничего особенно не разглядишь, слишком далеко. Предлагаю спуститься пониже, вон туда примерно. Времени у нас вагон и маленькая тележка, до темноты все одно больше никуда не пойдем.

«Подходящее местечко» нашлось быстро – это ножками по местным горам топать непросто, зато есть множество укромных уголков, где можно затаиться, не опасаясь привлечь внимание противника. К примеру, таких, как вот этот небольшой овражек, надежно укрытый от посторонних глаз густым кустарником. Даже сейчас обнаружить его удалось совершенно случайно – Гускин едва не навернулся вниз, буквально в последний момент успев отшагнуть назад. А уж летом, когда растительность покроется листвой – так и вовсе практически нереально.

Оставив товарищей оборудовать стоянку – ветра практически не было, так что можно без опаски развести небольшой бездымный костерок, вскипятив воду, поскольку все трое достаточно сильно продрогли, – Степан прихватил с собой бинокль и плащ-палатку (не на голой же земле лежать, да еще и в новом обмундировании?), отошел метров на сто в сторону и приступил к наблюдению.

Растянувшаяся вдоль двухпутной железнодорожной ветки станица находилась примерно в километре по прямой – и метров на пятьдесят ниже по вертикали. Станица как станица, ничего особенного. Типичные для этих краев одноэтажные домики с фруктовыми садами и огородами, узкие, хаотично пересекающиеся меж собой улочки, причудливо извивающееся русло небольшой реки – насколько понимал морпех, той самой Баканки, в ущелье которой в середине девятнадцатого века и был основан казаками небольшой форт, впоследствии ставший полноценной станицей и станцией Владикавказской железной дороги. Собственно, основная станционная инфраструктура – запасные пути, небольшой сортировочный парк, водонапорная башня, питающая колонки для заправки паровозных танков, какие-то приземистые пакгаузы и склады – располагалась метрах в трехстах от поселка. В самой же станице находился лишь перрон да небольшой вокзал или станционное здание – чем они отличаются друг от друга и отличаются ли вообще, не шибко разбирающийся в железнодорожной тематике морпех понятия не имел. Просто одноэтажное здание дореволюционной постройки, одним словом.

Куда интереснее было другое. Возле перрона стоял недавно прибывший эшелон, определенно воинский. Два пассажирских вагона (поскольку с окнами), несколько товарных (поскольку без оных) и с полдесятка платформ с укрытыми брезентом танками или какой-то другой крупногабаритной техникой. Перрон заполнен фрицами. Немногочисленные офицеры тусуются отдельно, дымя сигаретами, солдаты – чуть поодаль, четко соблюдая положенную субординацией дистанцию. В руках у большинства шутце с прочими унтерами – котелки, порой сразу по несколько: где-то неподалеку организован пункт питания, вот и разжились горячей пищей. Но далеко от состава никто не отходит, да и паровоз стоит под парами, готовясь тронуться в дальнейший путь. Ну, с этим все понятно – поезд везет в Новороссийск подкрепление, больше по большому-то счету и некуда.

Хорошо бы, конечно, как-то к фрицам незаметно присоседиться, да вот только как? Соваться на станцию – полный бред, а заскочить на ходу? Тоже бред, причем в квадрате. Не в том смысле, что не сумеют, хотя для этого и придется подобрать подходящий поворот, где эшелон – не этот, разумеется, а какой-нибудь другой, – сбросит скорость, а в том, что не на крыше же им ехать (куда еще нужно исхитриться забраться), словно мешочники из старых фильмов про Гражданскую войну. Да и на тормозных площадках будут торчать часовые. Разве что под брезентом на платформах укрыться – если они будут, эти платформы. С которых, кстати, еще нужно будет суметь вовремя слинять, желательно при этом не погибнув и не угодив в плен. Нет, не вариант, даже и пытаться не стоит – чистое самоубийство. Причем с четко выраженными признаками изощренного мазохизма.

Ладно, пусть себе катят, не его, Степана, проблема. А вон там у нас что, на запасных путях? На запасных путях у нас – ну, в смысле, у немцев – обнаружились какие-то вагоны, охраняемые часовыми. Боеприпасы? Вполне вероятно, иначе с чего бы их так стеречь. Отогнали подальше, пропуская этот эшелон, а затем отправят следом. А дальше еще и цистерны стоят, определенно не с нефтью, а бензином – фронт неподалеку, танкам с прочей техникой нужно топливо.