Большевик, подпольщик, боевик. Воспоминания И. П. Павлова

В Сарапуле мы жили рядом с большим липовым садом. Во время цветения лип или летом после дождя в этом саду, бывало, не надышишься, настолько воздух в нем был чист и свеж. Как и раньше, в свободное время я рыбачил и охотился. За утро набивал уток штук по 20–30. Около Каракулина на одном из камских плесов останавливались стаи перелетных гусей, и местные охотники забивали их десятками – огонь вели из хорошо замаскированных укрытий, и это, конечно, была не охота, а варварское истребление дичи. Потом нагружали битой птицей лодки, прицеплялись к проходящим пароходам и на буксире приходили в Сарапул. Там гусей солили, коптили и продавили по дешевке. Мне такая «охота» напоминала ловлю уток сетью (как было в Березове) и никогда не привлекала.

По воскресеньям уезжал рыбачить с ночевкой на острова. В глубоких местах у Старцевой горы близ Сарапула водилась по-настоящему крупная рыба. Помню, какой-то старичок принес оттуда восьмипудового «белужонка» – тот запутался в мережку. В другой раз белуга чуть не уволокла на глубину две лодки вместе с сетью и рыбаками – тем пришлось спешно обрубать веревки. Снасть исчезла бесследно. Был случай, когда белуга утащила купальщика на глазах его брата – по его словам, когда брат закричал, вода вокруг него кипела как в котле, и тот только булькнул. Потом это место спасатели проходили и неводом, и кошками, но тело мальчика (помню его фамилию – Изергин) так и не нашли.

Как я уже говорил, первый окружной съезд Советов постановил сформировать советский аппарат округа сверху донизу. За решение этой задачи мы и взялись. Нам в помощь прислали толковых опытных людей. Председателем окружного исполкома стал Сергей Николаевич Жилинский[137]

, член партии с 1903 года. Насколько я знаю, умер он в Москве от сыпного тифа после командировки в Афганистан. Его заместителем и начальником планового отдела назначили В.А. Норкина, который, как и Жилинский, имел высшее образование и до приезда в Сарапул работал заместителем директора одного НИИ. Потом его перевели в Москву, где он недавно и умер. Были и другие крупные работники, и, надо сказать, работа пошла хорошо. Мы часто встречались с рабочими кожевенного завода – прямо в цехах проводили собрания, разного рода совещания, иногда устраивали и концерты. Летом 1924 года, по заданию окружкома, на собрании сарапульской интеллигенции я делал доклад о том, что есть Советская власть. Говорили, что выступил хорошо – логично, доходчиво.

Никаких троцкистских или иных антипартийных группировок у нас не было.

На съезде меня, «опытного организатора района», избрали в Президиум окружного исполкома, а там назначили секретарем. В моем подчинении находился организационный отдел, задача которого заключалась в создании районных советских аппаратов. Вот тут-то мне и пригодился опыт, приобретенный в Каракулине, – ко мне как к «энциклопедии» по оргвопросам коллеги часто обращались за советом. Недавно, в 1953 году, один из них, Александр Михайлович Быстрицкий, вспоминая нашу совместную работу в Сарапуле, заметил, что в окрисполкоме обо мне говорили: «Раз Павлов сказал, значит, так и будет». Пишу это не для похвальбы – никаких особых талантов за собой не знаю. Хочу лишь подчеркнуть, как много мы тогда работали и старались это делать как можно добросовестнее.

Бывало, во время очередного заседания разболится голова, выйдешь в приемную, примешь пирамидону, полежишь на диване несколько минут– и дальше заседать. Придя домой, все мы, руководители округа, как правило, работали еще до 2-3-х часов ночи – писали доклады, отвечали на письма и т. д. Бывало, заработаешься и звонишь председателю в четвертом часу утра – всегда выяснялось, что он тоже еще не ложился. Однажды пришел вечером домой и от переутомления свалился. Позвали доктора, тот велел отлежаться и отоспаться. Только лег, звонит председатель и просит срочно отправиться на окружную конференцию учителей и сделать там доклад по бюджетным вопросам. Делать нечего, взял портфель и пошел на конференцию, а доктор за мной. Докладывал я весь в поту, от слабости меня качало, и доктор готовился меня подхватить, если я начну падать. Хотя я говорил, как в тумане, доклад, говорят, удался, никто из слушателей моего состояния не заметил. Но и то правда, что окружной бюджет я знал почти наизусть.