Большие ожидания

Лика присела на кушетку у дальней стены, чтобы её лицо было в тени. Стас откинулся на высокую спинку стула и скрестил руки на груди. Он прикрыл веки и стал похож на психиатра времён дедушки Фрейда.

— Теперь сами видите, что ваш анабиоз — благо. Не только для вас, но и для всей команды.

— Я вас не понимаю.

— А губки поджали, — промурлыкал Стас, метнув на неё острый взгляд. — Я не знаю подробностей, но вы явно расстроены. Сеанса связи с Землёй не было, значит, причина в ссоре здесь, на корабле. Можете и дальше молчать, вон, как глазища сверкают, как озёра!

У Лики колотилось сердце, ей казалось, она и дышать перестала. Доктор помолчал, ехидно улыбаясь, а потом медленно заговорил, будто рассуждая вслух:

— Их оправдать нельзя, разумеется. Профессионалы не должны поддаваться суевериям, — он помолчал и с горьким смешком добавил: - А понять можно. Экспедиция к чёрту на кулички, да ещё и первая пропала! Клон на борту при таком раскладе, как чёрная метка.

Лика нервно сглотнула слюну и закашлялась.

— Все знают?

— Капитан вас не выдал, Анжелика, если вы об этом. Но слухи не засунешь в карцер!

Лика почувствовала, что краснеет и в то же самое время вздохнула с облегчением: самую неприятную часть истории пока удаётся скрыть. Девушка опустила голову, чтобы не выдать свою радость.

Но Стас понял её по-своему:

— Да не стесняйтесь, в конце концов, это не преступление - быть...немного другим. По фенотипу вы не отличаетесь от нас.

— Липа хотела, чтобы это оставалось тайной, — промолвила девушка и против воли утонула в воспоминаниях. Память вытащила наружу давние страхи и потрясения: Лика проплакала несколько дней, когда узнала, что её отец вовсе не погиб, а его просто не было. Вернее, он был, но как бы и не её отец, и она - не совсем дочь своей матери.

— Кто же был донором клеток? Вы с ней очень похожи, но не одинаковые. Если не хотите, можете не отвечать.

— Однако, вам до жути интересно? — Лика внимательно посмотрела на сидящего напротив доктора.

Стас кивнул, его глаза блестели.

— Её сестра, Виктория. Та утонула в проруби, когда они были детьми, на глазах у моей матери. Провалилась под лёд.

— Понятно. Чувство вины терзало.

— Наверное. Но всё же я была для неё дочерью.

— Разве? А ваше имя говорит об обратном. Она хотела, чтобы вы стали ею, молодой копией, так сказать. Лика-Липа, схоже, правда?

Лика хотела резко возразить, но осеклась на полуслове. Мать всё время прививала ей свои вкусы, взгляды, даже прививала железной рукой свою хитрость и умение льстить. И всё без толку: Лика была другой, да и способность слышать чужую ложь проявилась в ней рано. Девушка недоумевала, почему маму эта особенность дочери так пугает.

Потом она подросла и прочитала всё, что нашла о таких, как она сама. Клоны - дорогое удовольствие с не до конца изученными ментальными отклонениями: ничего опасного в них пока не было обнаружено, но обычные люди их боялись. Серая масса всегда боялась нового, несущего прогресс и перемены.

Лика встала и провела ладонью по вспотевшему лбу.

— Разрешите, я пойду к себе? — спросила она с мольбой в голосе.

— Конечно, идите. Не забудьте, в восемь вечера на Смотровой площадке.

Лика кивнула и на негнущихся ногах вышла. Она медленно дошла до своей комнаты. Ей хотелось лечь в кровать и подумать о том, как теперь смотреть в глаза членам экипажа. И одновременно пришло облегчение: больше не будет недопонимания. Она чувствовала усталость, будто не спала несколько дней.

Дима уже ушёл, Вари тоже не было в комнатах. Лика обрадовалась, быстро скинула одежду и легла в постель. Как только её голова коснулась подушки, она крепко заснула с чувством, что с её плеч свалился груз хотя бы одной тайны.

***

Лику разбудил настойчивый стук в дверь. Она разлепила веки и присела на кровати, посмотрев на часы. Было три дня. Стук повторился.

— Варя! — позвала девушка соседку, но ответа не последовало.

Тело было деревянным, ноги онемели от неудобной позы. Лика машинально подошла к зеркалу и попыталась пригладить растрёпанные волосы, сбившиеся во время сна. На большее времени не хватало. Нехорошо заставлять ждать гостя, да и прихорашивать ни к чему, тем более девушка подозревала, что это кто-то из докторов пришёл узнать о её самочувствии.

Уже подойдя к двери, удивилась, почему человек не позвонил, а явился лично, но развить эту мысль было некогда. Она нажала на кнопку рядом с дверью, и та послушно отъехала в сторону.

На пороге стоял Тимофей, буравя её пронзительным взглядом. Лика отпрянула и сжалась, ожидая новых обвинений. Она избегала смотреть на него, казалось, чёрные глаза проникают в душу и вытягивают на поверхность всё гадкое, что есть в ней.

— Можно войти? — спросил Киреев.

Лика собиралась поджать губы, вскинуть подбородок и твёрдо сказать: "Нет", но было в его интонации что-то неуверенное, просительное, робкое, что затронуло тайные струны её души. Лика не могла отвернуться от человека, который в ней нуждался, даже если тем руководил эгоизм или корысть. Киреева она ещё и побаивалась.