Большое сердце маленького воина

Словно у неё был выбор. Хотя, говорят, выбор есть всегда…

– Ты заставляешь меня слишком долго ждать, душа моя, – гнусаво протянул величайший из королей, томно откинувшись на спинку кресла, обитого красным бархатом.

– Признайся, гадкая девчонка, совсем не скучала по своему господину? – Артур прищурил свои маленькие глазки цвета пасмурного осеннего неба.

Верный признак, что он ею недоволен. А этого допускать никак нельзя.

– Конечно, скучала, – Гертруда склонила тёмную головку в знак приветствия, опуская взгляд, чтобы король не заметил в нём на секунду промелькнувшего отвращения.

Подошла поближе, сделав над собой очередное усилие, осторожно коснулась губами гладкой щеки.

Мастер-брадобрей успел с самого утра поработать над жидкой растительностью повелителя, слабо пробивающейся над узкой верхней губой и на вечно бледных дряблых щеках.

От его кожи пахло пеной для бритья и свежестью. Но Гертруде стоило больших усилий это прикосновение.

Неподвижные, как у змеи, холодные серые глаза оказались совсем рядом с лицом Гертруды. Артур смотрел так, словно читал все мысли, вихрем проносившиеся в её хорошенькой головке.

– Врёшь, но всё равно приятно, – промурлыкал себе под нос, закрывая веки и прижимаясь ледяными губами к её губам.

Стараясь не выдать нервную дрожь, всегда появлявшуюся в теле после таких поцелуев, Гертруда опустилась к нему на колени, положила руку на плечо.

– Как отдыхал мой господин? – спросила, нежно проводя узкой ладошкой по ненавистной сутулой спине.

– Неплохо, – ответил тот, не разлепляя век.

– Было бы гораздо лучше, если ты пришла ночью ко мне…

– Я хотела, – она поцеловала его в шею, прямо в кадык, который столько раз мечтала перерезать кинжалом.

Она не жаждала вида крови, фонтаном брызнувшей бы из тонкой шеи врага. Наверняка чёрной по цвету. Она просто представляла себе народ, освободившийся от своего мучителя. Народ, который сможет вздохнуть, наконец, спокойно. Жить, трудиться на мирной земле, растить хлеб, разводить скот и ничего не бояться.

– Но поздно вечером во дворе было так шумно…

– Это я готовил своих солдат к наступающей атаке, – хвастливо ответил Артур.

– Мои воины должны быть как следует подготовлены. А кто может подготовить их лучше, чем я?

– Ты прав, как всегда, мой король. Так вот. У меня разболелась голова, пришлось выпить успокоительный отвар. Потом не заметила, как заснула. Ты же знаешь, как крепко я сплю после него.

– Так не пей, – раздражительно проворчал Артур, резко открывая глаза и нетерпеливым движением руки смахивая её с колен.

– Мне нужно, чтобы ты всегда была рядом, если понадобишься. Кажется, я слишком тебя разбаловал, много стала себе позволять.

– Как скажешь, – Гертруда склонила голову в знак раскаяния.

– Вели подать мне завтрак и позвать дежурного охранника. Хочу знать, спокойно ли прошла сегодняшняя ночь.

«Жалкий дурак, а как боится за свою жизнь», подумала она с ненавистью, поспешив немедленно исполнить его указания.

Прошлый вечер прошёл непросто.

После ужина мужчины переместились в кабинет короля, где долго о чём-то говорили, разрабатывая очередную военную стратегию.

Когда все разошлись, Гертруда тоже туда заглянула. Она нашла на столе разложенные карты с помеченными чернилами местами для нападения на Хитрых Лисиц. Там же лежал листок со списками закупленного оружия и отрядами воинов, отправляемых на штурм чужого государства.

Она срисовала карты и переписывала списки, когда за дверью послышались чьи-то шаги.

Секунда, и Гертруда оказалась в укрытии бархатных штор, замирая от страха и пытаясь не чихнуть от пыли, покрывшей портьеры.

Вот и надейся на исполнительность прислуги! Интересно, эти шторы стирают когда-нибудь?

В кабинет заглянул Артур.

Совещание с Мором и Эдгаром прошло, но что-то не давало королю покоя. Сквозь плотную ткань портьер ей не было видно, что он делает. Но она точно знала, что это он. Уже научилась распознавать его по шагам.

Страшно представить, что будет, если он её здесь обнаружит.

И как же трудно не чихнуть, находясь среди такой пыли…

Но вот Артур, пошелестев бумагами, кажется, стал уходить.

Его шаги всё удалялись, и Гертруда смогла вздохнуть свободно, не удержавшись, звонко чихнула, едва за королём закрылась дверь.

… Гертруда неспроста назвала Артура дураком.

Во всём королевстве не было человека, не знавшего о недалёком уме правителя. Недалёком, но, вместе с тем, хитрым и изворотливым. А это страшная смесь.

Отец отказался от него ещё при рождении. Едва увидел сморщенный красный комочек, слабо попискивающий в пелёнках, брезгливо спросил у жены:

– Это и есть мой наследник? То чудо, которым ты обещала меня осчастливить?

– Он только что родился, – слабым голосом оправдывалась измученная родами супруга.

– Вот увидишь, немного подрастет, станет гораздо симпатичнее.