Бомба для монополии

И он видел, что творили сербы, — это было много хуже того, что он видел за время своей службы и после нее. Он ничего не мог поделать, но не принимал участия в этом, разве нет? Джефф припал к холодному пиву, наслаждаясь его вкусом и размышляя, не взять ли ему порцию виски.

Когда Джина явилась, она выглядела на миллион долларов, как всегда — во всяком случае, для Джеффа, — несмотря на свои шестьдесят лет и синие прожилки на щеках. Первое, что она сказала после жаркого поцелуя и глотка «Гиннеса», было:

— Гордон Беннет искал тебя. Три недели в Коста-Рике, пять тысяч, черт тебя дери. Да к тому же еще и Гордон будет готовить.

— Гордон Бле, — сказал Джефф, вспомнив старую шуточку.

* * *

Гордон Беннет находился на каменной стенке в горах Уэльса, под ледяным дождем, глядя в камеру «Кенон SLR». Сумерки сгущались, и поверхность скалы, на; которую он смотрел, была почти неразличима сквозь завесу дождя, и он был бы не в состоянии понять, что происходит, если бы не прибор ночного видения.

— Они в порядке, — сказал он.

— Им чертовски хорошо.

Двое парней, восемнадцати или девятнадцати лет, крепкого сложения — как он мог различить под их ярко-оранжевыми непромокаемыми анораками и штанами, — осторожно карабкались к выступу около полутора метров шириной в тридцати метрах от вершины. Ниже на протяжении шестидесяти метров склон представлял собой отвесную осыпь. На выступе лежал длинный сверток, изображающий сорвавшегося со скалы.

— Но не так, как тебе, — прибавил Беннет с сожалением в голосе.

Рослый чернобородый человек рядом с ним, одетый, как и сам Беннет, в непромокаемую одежду, пробормотал в ответ:

— Заткнись, Беннет. Я так не сделаю. Забудь.

У него был мягкий мелодичный акцент центрального Уэльса.

— Это будет весело, Гарет. Выходные, тематический отдых в одном чудесном уголке. Там птички с таким оперением, какого ты никогда не видел...

— Черт тебя подери, Беннет. Я знаю, какие птицы в Коста-Рике. Но я был на Папуа и Борнео, и этого мне хватит на всю жизнь.

— Тихоокеанские пляжи, дары моря, лучшее место во всем мире...

— Дары моря больше по твоей части, а? Тогда это может быть интересно.

Двое парней были теперь в безопасности на уступе и оценивали возможные варианты: или спустить сверток вниз по осыпи, что могло оставить их в опасном месте в наступающей темноте, или поднять его на гребень горы, что влекло за собой долгую, но много более легкую прогулку по вересковой пустоши.

— Почему нет, Гарет?

— Мне есть что терять. В основном — работу. Ее у меня не станет, если узнает, что я удрал, чтобы присоединиться к банде вроде твоей. А я люблю эту работу. Очень люблю.

Гарет был директором сурового реабилитационного центра для юных правонарушителей.

— Они собираются спускаться. Хорошие ребята. Но им понадобится веревка. Они хорошие парни, Беннет. Возьми их. Они будут свободны с этой пятницы. Подожди их у ворот. Я представлю тебя. Пять тысяч — как раз то, что им нужно, чтобы стать честными.

— Но они не солдаты, Гарет. А мне нужны солдаты.

— Они выносливы, знаешь ли. Получили свое за убийство, но это было в драке, и они знали, чем может кончиться.

— Рассказывай.

— Три года назад, когда им было всего по шестнадцать, они связались с наркобандой своего округа. Убили двоих, третий никогда не сможет ходить. Железными прутьями. Теперь они хорошо идут...

Он имел в виду то, что они делали сейчас, а не убийства, задуманные и совершенные ими три года назад.

Сверток начал свой медленный спуск, и один из парней спускался рядом с ним, осторожно страхуя, чтобы «голова» не ударилась о камень, пока его товарищ стравливал страховочный трос сверху.

— Они полагались на самих себя в расчудесных отвратительных местах. Фелтхэм Реманд, Странджуэйз. Вот где они были, прежде чем попали сюда. Отправили в госпиталь пару ребят, когда банда пыталась ограбить их. Дай им вспомогательную роль. Они не подведут.

— Возможно, возможно. Они братья?

— Двоюродные. Билл Айнгер и Колин Уинтл. Всего-то пара месяцев разницы. Приходи в пятницу, в девять часов, к главному входу.

— Черт, Гарет, мне уже хватает... Я приду, если не будет дождя.

Он отдал оптику парню, стоявшему рядом, — еще одному «клиенту» его старого друга, одолел подъем и уселся в один из трех «лендроверов», припаркованных там. Он размышлял о том, что, если все пойдет таким вот образом, им чертовски повезет, что у них будут люди на подхвате, группа поддержки, и тут запищал его переносной телефон.

Он извлек его и откинул крышечку микрофона.

— Беннет слушает.

— Гордон? Это Джек Глеу. Гордон, я изменил свое решение. Я согласен, если я еще тебе нужен.

— Ты мне нужен, Джек. Но почему ты передумал?

— Один поганый мерзавец, один поганый мерзавец...

«Господи, — подумал Беннет, — он еще ругается!»

— ...скосил мои георгины и залил мой гараж, и я так обозлился, что могу убить кого-нибудь, если останусь здесь...

— Отель «Биариц», Эрлс Корт, в понедельник, в семь. Оденься для жаркого климата. Пока.