Бомба в голове

Тяжким грузом давила тоска. Виталий брёл по дорожке, уже давно пройдя место встречи, не решаясь остановиться, будто в движении легче переживалась горечь утраты и сильный, шокирующий удар от увиденного. Ему даже не показали то, что осталось от Олега, его давнего закадычного друга, однако по форме и объёму содержимого чёрного пакета можно было определённо сказать, что это было мало похоже на человеческое тело. Олега опознали родные по металлическому медальону, который он носил на груди с пятого класса, никогда с ним не расставаясь. Это был подарок отца, какой-то знаковый. Олег придавал ему особое значение, притом что с родителями у него были довольно натянутые отношения. Оттого, наверное, их с Виталием дружба и явилась для него тем прочным основанием, которое позволяет чувствовать себя в жизни по-настоящему комфортно. У них было много совместных мероприятий – пожалуй, все интересные события в жизни Виталия можно было смело делить на двоих.

Отчего-то вдруг сразу вспомнились мгновения их детской беготни, милые ребячливые шалости, Виталий натужно выдохнул, чтобы подавить тоску, понимая, что давать волю эмоциям теперь не время и не место. Зря он пришёл на встречу пораньше. Свободное время безраздельно заполнялось воспоминаниями, не давая отвлечься на рабочие моменты, и ему стоило больших трудов вернуться к действительности.

Чёрный сверкающий глянцем «майбах» неслышно подкатил в назначенное время. Виталий, машинально глянув по сторонам, по-деловому открыл дверку автомобиля и уселся рядом с водителем.

– Как всегда, вы пунктуальны, – бросил он в сторону строгого, респектабельного вида мужчины, сидевшего за рулём.

– У меня не очень много времени. В два часа совещание у главного, не хотелось бы опаздывать.

– Наверное, вы пойдёте туда не с пустыми руками. В такого рода делах любые сведения могут иметь решающее значение.

Только теперь Виталий внимательно посмотрел на собеседника. Хозяин автомобиля выдержал взгляд журналиста с присущей ему невозмутимостью и затем мягко погасил его профессиональное любопытство:

– Это дело особой важности. К сожалению, ничего существенного я вам сообщить не могу, потому что лиц, владеющих всей информацией, не много. Меня могут легко вычислить.

– Тем не менее на встречу вы согласились.

Собеседник будто ждал этих слов, но ответил не сразу:

– Согласился. – И снова взял некоторую паузу.

Виталий работал в серьёзном аналитическом издании, специализируясь в вопросах военно-политических исследований и глобальных угроз. Его статьи выходили регулярно почти каждый месяц, отличаясь скрупулёзностью подобранных фактов, снабжённых чёткими, зрелыми комментариями. Однако в данном случае глубоким противоречием в нём столкнулись два чувства: абсолютная ясность во всём, присущая простому обывателю, и полное непонимание произошедшего, исходя из знаний опытного, сильного аналитика. Поэтому нынешний разговор, который в любой момент мог завершиться ничем, представлялся ему чрезвычайно важным.

Приехавший на встречу с ним человек был его тайным информатором, сливавшим данные скорее не из-за денег, а исходя из побуждений высокоразвитого интеллектуала, желающего слышать и донести до других альтернативные точки зрения. Звали его Глеб Борисович.

– Всё это очень странно, – задумчиво произнёс он, уставившись в панель управления автомобиля.

– Что может быть странного в терактах?

– В самих терактах ничего, но вот в мотивах исполнителя…

Виталий замер в ожидании:

– Вам что-то известно?

– Нет. Ничего мне не известно. – Глеб Борисович устало мотнул головой. – Я только размышляю… Совершенно очевидно, что это дело одной и той же группы лиц или, может быть, даже одного человека. Но если это один человек… – Он чуть задумался и потом решительно повернулся в его сторону: – Я вам расскажу кое-что, но это не для печати.

– А для чего тогда?

Собеседник взглядом дал понять, что торговаться не намерен:

– Об этом никому не надо говорить. А для чего я с вами делюсь этой информацией, я объясню чуть позже.

Он выжидательно уставился на журналиста, и Виталий, давно уже понимая его с полуслова, даже с полунамёка, утвердительно кивнул:

– Хорошо, договорились.

Глеб Борисович снова откинулся на спинку сиденья, приняв такой вид, будто главное дело уже сделано:

– На данный момент факты таковы. Места выбраны людные, объекты подрыва – транспортные средства, сила разрушения и количество жертв увеличиваются с возрастанием скорости их движения. Взрывы идут по нарастающей: автомобиль, автобус, поезд. Следующий взрыв может быть ещё мощнее, но где и когда он произойдёт – неизвестно. Причём временная последовательность взрывов – с такими короткими их интервалами – говорит о том, что оборудование для проведения актов уже полностью готово, до использования самого высокого его потенциала. Похоже, с применением данного вида разрушений нет никаких проблем, решается только задача, где и в какой степени. Это были не испытания взрывного устройства, а проверка эффекта неконтролируемого воздействия по нарастающей. Катастрофой будет то, когда это поймут широкие массы населения.