Бомбардировщики

Да, вокруг ничего не изменилось. Помпезное здание вокзала, часы на башне, брусчатка под ногами. Всего-то год прошел с небольшим. Даже трамвай продребезжал и остановился перед стрелкой приметный. На желтом борту вагона вырисовывалась цифра «18». Володя ясно видел, что восьмерка полустерлась и похожа на тройку. Хм, до сих пор в депо ни у кого руки не дошли подправить номер. Или привыкли все, не обращают внимания.Вагоновожатым в этом трамвае должен быть рыжеусый, круглолицый здоровяк. Дядей Мишей его звали. Помнится, он всегда громко ругался и, бывало, останавливал трамвай и выскакивал из кабины, чтобы прогнать прицепившихся к «колбасе» шкетов.

Эх, неплохо бы сейчас самому вспомнить детство, прокатиться на «колбасе»! При этой мысли Володя многозначительно хмыкнул себе под нос. Не стоит. Не хватало еще новенькой шинелью за какую железку зацепиться или еще хуже — попасться милиции. Позору потом не оберешься.Нет, детские шалости остались в прошлом, на этот раз Ливанов ехал, как законопослушный гражданин, на задней площадке. Хорошо, бесплатно. При виде курсантских значков кондуктор только кивнул и прошел мимо, обилечивать штатских. Видимо, и не узнал бывшего озорника.Дома Володю встретили с распростертыми объятьями. Родители и брат только-только пришли с работы. Задержались немного, батька объяснил, что на профсоюзном собрании месяц назад решили продлить смену еще на час. План мужики хотят перевыполнить, да и премичишка будет нелишней. Директора уломали, клятвенно уверили, что все будет без последствий, а отдохнуть успеют. Тем более зима наступает, дома делать особо и нечего, вот летом — другое дело, все строго по графику.

Родные, конечно, обрадовались нежданно-негаданно вернувшемуся домой курсанту. Мама все не могла в себя прийти, как на пороге с охами да причитаниями обняла Володьку, так весь вечер от него не отходила, словно боялась его отпустить.Батька и брат, потискав и потрепав по загривку блудного сына, быстро ускользнули на кухню накрывать на стол. В доме Ливановых работу не делили на мужскую и женскую. Кто может, у кого время есть, тот и делает. Потому, наверное, и споров у них практически не бывало. Пока Володя раздевался и распаковывал свой немудреный скарб, с кухни потянуло ароматами жаренной на подсолнечном масле картошки и вареного мяса. По доносившимся замечаниям Димы можно было понять, что все это было приготовлено и не доедено с прошлого вечера, оставалось только разогреть.

Через десять минут сияющий, как новый полтинник, батька заглянул в комнату и провозгласил, что, дескать, просим всех к столу, да не мешкать. К этому времени Володя уже немного утомился от маминых расспросов: что там да как? Не слишком ли тяжело в армии? Не мучают ли командиры? Как вас кормят? Хуже, чем дома? Где живете? Не мешают ли товарищи по казарме спать?Отвечал Володя в основном односложно. Действительно, если рассказывать все как есть, целого вечера не хватит, и неинтересно это. А насчет «спать мешают», так все соответствует, именно курсант Владимир Ливанов и отличался склонностью к ночным бдениям в подходящей компании. Ребята в их роте подобрались хорошие, любили после отбоя время коротать за разговорами и глотком вина. Бывало, и пели под гитару, но это тихонько и когда никто из наставников или дежурных командиров не мешал. Рассказывать о таких вещах неудобно.Когда мама перешла к расспросам, как люди в Оренбурге живут, Володя задумался. За пределами училища он бывал нечасто. Увольнения в город давали редко. А уж летом, в полевом лагере, тем более они не нужны. Все одно, кругом степь до горизонта, холмы и речка Донгуз. Зато арбузы и дыни в Оренбуржье вот такие растут! Арбузы в пуд весом, сладкие как мед. Одного хорошей компании хватает на вечер. Жаль, с собой взять не догадался. Порадовал бы родных, если б доволок до дома.

Ничего, без гостинцев свои не остались. Вместо арбуза Володя привез мешочек с сушеной дыней. Девицы-казачки из местного колхоза летчиков угощали. Штука вкусная. Конечно, с настоящей, спелой дыней не сравнится, но зато хранится хорошо и в багаже много места не занимает.На кухне батя и Дима расстарались. Поставили посреди стола сковороду жаренной с грибами картошки. Осенью набрали, пережарили на масле и убрали в ледник. От стоявшего рядом котелка с мясом шел такой аромат, что дух захватывало. Давненько Володя такой вкусности не едал. Сальца, конечно, порезали, лучок, сметана в горшочке, соленые огурчики. Ужин получился царским. А самое главное, батька поставил на стол бутылку наркомовской. Володя сбегал в комнату и извлек из чемодана фляжку красного крымского вина, продавалось такое в кооперативной лавке близ училища.Разлив водку по рюмкам, батька подмигнул Володе.